Том Клэнси - Живым или Мертвым

— Девять трупов, — сказал Тернбулл.

— Пленных взяли?

— Взять-то взяли, двоих, но во время отхода группа попала в засаду и потеряла одного. А второго — когда во время посадки в вертолет их обстреляли из гранатомета. Среди рейнджеров тоже есть убитые.

— Ах ты ж…

«Ну, что тут еще сказать?» — подумала Мэри Пэт. Рейнджеры, естественно, будут скорбеть о ком-то из своих, но ведь они лучшие из лучших, и потому воспринимают смертельную опасность как часть своей работы. Они — высококвалифицированные профессионалы, и если гражданские специалисты такого же уровня знают все о том, как прочистить трубу, или проложить электропроводку в доме, или построить небоскреб, то рейнджеры специализируются в совершенно другой области — убийстве плохих парней.

— Командир группы… — Каммингс на секунду умолкла и перевернула страницу в своей папке, — сержант Дрисколл был ранен, но остался жив. Согласно рапорту Дрисколла, пленный встал под пули во время перестрелки. Полностью сознавая, что делает.

— Христос… — пробормотала Мэри Пэт. Им уже приходилось видеть, как бойцы РСО предпочитают смерть плену. А причина этого — то ли гордость, то ли нежелание испытывать свою стойкость во время допроса и боязнь не выдержать и заговорить — была предметом неоднократных горячих споров в кругах разведчиков и военных.

— Второй попытался сбежать во время посадки в вертолет. Они застрелили его.

— В общем, и шурф не пустой, — подытожил Тернбулл, — но и результат совсем не тот, какого мы хотели.

Проблема заключалась вовсе не в радиопередаче, в чем-чем, а в этом Мэри Пэт была уверена. Она ознакомилась и с набором необработанных данных, и с анализом. Кто-то вел из этой пещеры передачи, используя хорошо знакомые и узнаваемые кодовые группы, которые давно применяло РСО. Одно из слов — лотос — уже встречалось прежде, как в сводках об агентурной работе, поступавших от резидентов, так и в «уловах» радиоперехватов АНБ, но его значение пока что установить не удалось.

Они давно подозревали, что в организации своей связи РСО руководствуется правилами классической серьезной школы. В частности, использует одноразовые шифровальные таблицы, фактически протокол передачи от точки к точке, при котором ключ к расшифровке текста имелся лишь у отправителя и получателя. Система была даже не старой, а древней, восходила аж к Римской империи, но до сих пор оставалась надежной, и, учитывая, что таблицы составляются по случайному алгоритму, ее почти невозможно взломать, разве что к тебе в руки попадется этот самый блокнот. Скажем, во вторник Плохой парень А посылает серию ключевых слов — пес, капуста, кресло — Плохому парню Б, который, руководствуясь своим собственным блокнотом, переводит буквы в цифры, так что «пес» превращается в 17, 7 и 19, которые, в свою очередь, переводятся в совсем другое слово. Спецназовцы во время рейдов по Афганистану сумели захватить несколько таких шифровальных блокнотов, но среди них не было ни одного действующего, так что ни ЦРУ, ни АНБ до сих пор не смогли разработать алгоритм, который позволил бы составить ключ к шифрам.

Однако у системы имелись и недостатки. Во-первых, она была громоздка. Для того чтобы она работала должным образом, у отправителя и получателя должны иметься в реальном виде эти самые блокноты, через определенные интервалы, чем чаще, тем лучше, следовало обеспечивать поставку новых, а это означает, что между Плохим парнем А и Плохим парнем Б должна быть еще и курьерская связь. Так вот, если поиск самого Эмира вела «База акр», то для перехвата курьеров РСО существовала особая группа со странным названием «Рыба-клоун».

Главным вопросом, по мнению Мэри Пэт, был следующий: как получилось, что обитатели пещеры покинули ее прямо перед тем, как группа добралась до нее? Было это результатом случайного совпадения или чем-то большим? Она сомневалась, что причиной тут человеческая небрежность — рейнджеры слишком хорошо знали свое дело для того, чтобы допустить такую ошибку. Если честно, она уже успела прочитать рапорт о ходе операции. Даже если не брать во внимание сломанную ногу офицера и ранение Дрисколла, обошлась она весьма недешево — двое убитых и еще двое раненых. И в результате — пустая скважина.

Если отбросить совпадение, то наиболее вероятной причиной провала был чей-то слишком длинный язык. Вертолетам, базирующимся в Афганистане или Пакистане, не часто удавалось вылететь куда-либо так, чтобы их не заметили участники РСО или сочувствующие им, после чего сразу следовал телефонный звонок. Специальные силы частично решали эту проблему, устраивая за несколько дней, а то и часов перед операцией непродолжительные вылазки в разные места не слишком далеко от базы и используя окольные пути от места высадки к пункту назначения, что помогало отвести глаза заинтересованным наблюдателям и просто любопытствующим. Однако в сильно пересеченной и, тем более, в горной местности обходных маршрутов подчас просто не находилось. Как пришлось испытать на себе и Александру Великому, и Советской армии, сама география Центральной Азии являлась врагом для пришельцев. «Причем врагом непобедимым, — думала Мэри Пэт. — Таким, с которым нужно либо сжиться, либо как-то обмануть его, в ином случае ты погиб. Черт возьми, подобный урок пришлось в свое время усвоить Наполеону и Гитлеру. Правда, для них он запоздал и не помог, когда и тот и другой, послушавшись неразумных советников, дерзко вторглись в Россию, где зимы немыслимо суровы. Несомненно, оба были уверены, что одержат победу очень быстро, задолго до начала снегопадов. А ведь, черт возьми, громадная Россия почти полностью расположена на равнинах. Добавить к суровому климату еще и горы… Вот и получится Центральная Азия».