Сара Шепард: Невероятные

— Ты не думаешь, что мой обман это неправильно?

Миссис Хастингс быстро прикрыла микрофон телефона.

— Да, конечно.

Но мы это обсудили.

Она приложила телефон к уху Спенсер.

— Скажи "алло", — прошипела она.

Спенсер тяжело сглотнула.

— Алло, — наконец прокаркала она в трубку.

— Мисс Хастингс? — пропищал мужской голос.

— Это мистер

Эдвардс, глава комитета "Золотой Орхидеи".

Я знаю, уже поздно, но у меня для вас есть очень волнующие новости.

Решение было трудным, учитывая двести выдающихся кандидатов, и я рад сообщить, что… — звучало, как будто мистер

Эдвардс говорил под водой — Спенсер едва расслышала остальное.

Она взглянула на сестру, в одиночестве сидящую на диване.

От Мелиссы потребовалось столько храбрости, чтобы признаться во лжи.

Она могла бы сказать, что не помнит, и это было бы очень мудро, но вместо того она поступила правильно.

Она подумала также о предположении Моны насчет нее: я знаю, как ужасно ты хочешь быть идеальной.

Но суть была в том, что идеальность ничего не значила, если не была настоящей.

Спенсер поднесла телефонную трубку у губам.

Мистер Эдвардс сделал паузу, ожидая ответа Спенсер.

Она сделала глубокий вдох, репетируя в голове то, что скажет: "Мистер

Эдвардс, я должна сделать признание."

То было признание, которое никому не понравится.

Но она могла это сделать.

Она действительно могла.

Во вторник утром Ханна сидела на своей кровати, медленно поглаживая мордочку Дот и разглядывая себя в переносное зеркало.

Она наконец нашла правильное положение, в котором все ее ушибы и швы были прикрыты, и хотела поделиться хорошими новостями.

Ее первой реакцией, конечно, было позвонить Моне.

Она увидела в зеркале как ее нижняя губа задрожала.

Это все еще было нереально.

Она предположила, что могла бы позвонить одной из своих старых подруг, которых часто видела за последние дни.

Вчера они прогуляли школу и валялись в горячем джакузи Спенсер, читая статьи в "Ас Викли" о Джастине Тимберлейке, который появился на вечеринке Ханны сразу после того, как она ушла.

Он и его группа застряли в пробке на шоссе на два часа.

Когда девочки приступили к чтению статей о моде и стиле, Ханна вспомнила о том, как Лукас читал ей все выпуски "Тин Вог" пока она была в больнице.

Она почувствовала внезапную острую боль, задавшись вопросом, знал ли Лукас, что произошло с ней за последние несколько дней.

Он не позвонил ей.

Может, он никогда не захочет снова с ней разговаривать.

Ханна опустила зеркало.

Внезапно, так же легко, как воспоминание о случайном факторе, вроде имени адвоката Линдсей Лохан или последней подруги Зака Эфрона, Ханна неожиданно вспомнила что-то еще из ночи с несчастным случаем.

Лукас появился рядом с ней и отдал ей свой пиджак, чтобы она прикрылась, после того, как ее платье треснуло.

Он отвел ее в читальный зал колледжа Холлис и держал ее, пока она рыдала.

Одно складывалось к одному… и они целовались так же страстно, как в эту последнюю неделю.

Ханна, оцепенев, долго сидела на кровати.

Наконец она потянулась за своим телефоном и набрала номер Лукаса.

И попала на голосовую почту.

— Привет, — сказала она после сигнала.

— Это Ханна.

Я хотела убедиться, можем ли… можем ли мы поговорить.

Позвони мне.

Повесив трубку, Ханна потрепала Дот по спине в тонком свитере.

— Может, мне стоит его забыть, — прошептала она.

— Вероятно где-то для меня есть более клевый парень, ты так не считаешь?

Дот неопределенно подняла голову, словно не веря ей.

— Ханна? — голос

миссис Марин взлетел по ступеням.

— Ты можешь спуститься?

Ханна поднялась и расправила плечи.

Вероятно надевать яркое красное трапециевидное платье от Эрин Фезерстон на предъявление обвинений Йену было неприемлемо — как одеться в цветное на похороны, — но Ханна несколько нуждалась в "заметь-меня" цвете.

Она застегнула на запястье золотой браслет, подхватила свою огромную красную сумку "Лонгчамп", и перебросила волосы за спину.

На кухне за столом сидел ее отец и разгадывал кроссворд в "Филадельфия Инкваерер".

Ее мать сидела рядом с ним, проверяя почту на своем лэптопе.

Ханна сглотнула.

Она не видела, чтобы они вот так сидели вместе с их свадьбы.

— Я думала ты теперь вернешься в Аннаполис, — пробормотала она.

Мистер

Марин положил шариковую ручку, а мама Ханны отодвинула лэптоп.