Жан-Кристоф Гранже - Империя волков

Повернувшись, она увидела большую белоснежную кухню. Изумленная горничная стояла, вцепившись в швабру, и молча смотрела на Анну. Та почти прокричала ей в лицо:

– Вы никому не должны открывать, поняли?

Схватив служанку за плечи, Анна повторила:

– Не открывать, слышишь?

В дверь уже барабанили.

– Полиция! Откройте немедленно!

Анна летела по квартире. Уже через несколько секунд она поняла, что расположение коридора и комнат здесь такое же, как у нее дома, и повернула направо, чтобы попасть в гостиную. Картины, мебель красного дерева, восточные ковры и огромные диваны. Нужно повернуть налево, так она окажется в прихожей.

Она побежала дальше и споткнулась о большого добродушного пса с палевой шерстью. Навстречу ей из ванной появилась женщина в махровом халате и тюрбане из полотенца на голове.

– Кто... кто вы такая? – завопила она, придерживая тюрбан, как драгоценную чашу.

Анна едва не расхохоталась: этот вопрос ей сегодня задавать не следовало. Она оттолкнула хозяйку квартиры, подбежала к двери и в последний момент заметила на столике красного дерева ключи от машины и бипер: парковка! Все апартаменты в доме имели выход на одну и ту же подземную стоянку. Схватив электронный ключ, она понеслась вниз по лестнице, устланной пушистым алым ковром.

Ей удастся их "сделать" – Анна это чувствовала.

Она спустилась прямо на парковку. Легкие готовы были разорваться от напряжения, она дышала с трудом, коротко всхлипывая, но в голове уже складывался план. Полицейская мышеловка захлопнется на первом этаже, а она тем временем выберется через пандус парковки на улицу Дарю. Скорее всего, об этом выходе ее преследователи не подумали...

Оказавшись на стоянке, Анна, не зажигая света, помчалась к автоматической двери. Она уже поднимала руку с электронным ключом, когда створка скользнула вверх и в помещение ввалились четверо вооруженных мужчин. Она недооценила своих врагов... Анна едва успела нырнуть за машину.

Когда преследователи проходили мимо нее, Анне показалось, что звук их шагов отозвался вибрацией во всем ее теле, и едва не разрыдалась. Они обыскивали проходы между машинами, светили фонариками под днища.

Анна приклеилась к стене, стараясь остаться незамеченной, и внезапно обнаружила, что вся рука залита кровью. Она подтянула жгут зубами, мучительно ища выход.

Мужчины медленно удалялись по стоянке в другую сторону, тщательно обследуя каждый сантиметр периметра, но они вернутся и в конце концов найдут ее. Анна снова огляделась вокруг и в нескольких метрах справа заметила серую дверь. Если она не ошибается, этот выход приведет ее в здание, откуда она сможет попасть на улицу Дарю.

Не размышляя, Анна протиснулась между стеной и машинами, добралась до двери, приоткрыла ее и скользнула внутрь. Через несколько секунд она оказалась в светлом современном холле, где, к счастью, не было ни души, перемахнула через ступени и вырвалась на волю.

Анна бежала по дороге, наслаждаясь прикосновением дождевых капель к коже. Внезапно за ее спиной резко завизжали тормоза: машина остановилась в нескольких сантиметрах от нее, едва не задев крылом кимоно.

Анна в страхе отступила. Водитель опустил стекло и прорычал:

– Эй, цыпочка! Смотреть надо, когда дорогу переходишь!

Анна не обратила на него внимания. Она затравленно оглядывалась по сторонам, боясь, что появятся новые легавые. Ей казалось, что воздух напоен электричеством, словно собиралась гроза.

Напряжение исходило от нее самой.

Водитель медленно объехал ее.

– Не приголубить ли тебя, красотка?

– Вали отсюда...

Он затормозил.

– Что?

Анна угрожающе ткнула в его сторону окровавленным пальцем:

– Пошел прочь, урод!

Мужчина колебался, его губы исказила судорога. Он, похоже, сообразил, что происходит нечто куда более серьезное, чем обычная уличная перепалка, передернул плечами и нажал на педаль газа.

У Анны появилась новая идея. Она ринулась вверх по улице к православной церкви, пробежала вдоль решетки, миновала посыпанный гравием двор и в несколько прыжков преодолела ступени паперти. Толкнув тяжелую потемневшую от времени дубовую дверь, Анна попала в полумрак собора.

Неф показался ей погруженным во мрак, хотя в действительности ее зрение мутилось из-за острой боли в висках. Постепенно она начала различать цвета: старое золото утвари, красновато-коричневый фон иконостаса, спинки кресел того медного оттенка, что наводит на мысль об угасающем пламени...