Лорел Гамильтон - Смеющийся труп

– Почему?

– Вы – гражданские лица.

Это я-то гражданское лицо?

– А когда я ползала для тебя по кладбищу, я тоже была гражданским лицом?

– Если бы это мог сделать кто-нибудь из моих людей, я бы тебе и этого не позволил.

– Ты хочешь сказать, что ты мне “позволил”?

Он нахмурился.

– Ты меня поняла.

– Мне так не кажется.

– Ты можешь быть какой угодно суперменшей, даже такой крутой, как тебе самой кажется, все равно ты не коп. Это работа полиции. Ты останешься ждать в гостиной. Когда мы все вычистим, можешь спуститься и опознать то, что мы обнаружим.

– Не надо делать мне одолжений, Дольф.

– Я не хотел тебя обидеть, Блейк.

– Я не обиделась, – сказала я.

– Вот и не хнычь.

– Хватит. Ты достаточно ясно выразился. Я останусь здесь, но не могу сказать, что я от этого в восторге.

– Ты то и дело суешь свою задницу в пруд с аллигаторами. Радуйся, что на сей раз тебе не придется этого делать. – С этими словами он вышел из комнаты.

На самом деле я не так уж стремилась снова спуститься в подвал. И уж совсем не стремилась второй раз встретиться с существом, которое преследовало нас с Мэнни на лестнице. И все же... я чувствовала себя брошенной. Дольф был прав. Я обижалась. Чудесно.

Мы с Джоном уселись на диван. Доминга осталась там, где сидела с того момента, как мы постучали в дверь. Детей Энцо вывел на улицу. Он явно испытал огромное облегчение. Я едва удержалась, чтобы не вызваться идти с ними. Все что угодно лучше, чем сидеть здесь и напряженно ждать, что вот-вот услышишь крики ужаса.

Если чудовище – другого слова я не могла подобрать – по-прежнему там, крик непременно раздастся. Копы неплохо справляются с плохими парнями, но чудовища им в новинку. Было бы, наверное, проще, если бы этими делами занимались специальные эксперты. Несколько одиночек, сражающихся на стороне добра против зла. Протыкали бы вампиров осиновым колом. Возвращали зомби в могилы. Сжигали ведьм. Хотя несколько лет назад велись дебаты, не сжигать ли на кострах людей вроде меня. Скажем, в 50-х годах.

То, что я делаю, бесспорно, сродни волшебству. Пока мы не вывели всех страшилищ на чистую воду, сверхъестественное было сверхъестественным. Уничтожь его раньше, чем оно уничтожит тебя. Жить было проще. Но теперь полиции приходилось разбираться и с зомби, и с вампирами, и со случайными демонами. Полиция вообще-то совершенно не сечет в демонах. А впрочем, кто в них сечет?

Доминга сидела в кресле и пялилась на меня. У двух полицейских, которых Дольф оставил в гостиной, как у всех полицейских, были скучающие равнодушные физиономии, но я знала – от них не ускользнет ни одно движение. Скука была лишь маской. Полицейские всегда все замечают. Профессиональный риск.

Доминга не смотрела на полицейских. Она не обращала внимания даже на Джона Бурка, который был ей более достойным противником. Она смотрела только на меня, старушку.

Я поглядела в ее черные очи и поинтересовалась:

– Тебя что-то не устраивает?

Взгляд полицейского метнулся к нам. Джон поерзал на диване.

– Что такое? – спросил он.

– Она на меня смотрит.

– Это только начало, chica. – Ее голос сползал все ниже и ниже. Волосы у меня на затылке попытались спрятаться под рубашку.

– Угроза. – Я улыбнулась. – Больше ты никому не причинишь вреда.

– Ты имеешь в виду это? – Она подбросила амулет на ладони. Гри-гри оживился, как будто радовался тому, что на него обратили внимание. Она стиснула его в кулаке. Амулет слабо сопротивлялся, пытаясь выбраться. Но рука полностью скрыла его от наших глаз. Не сводя с меня взгляда, она поднесла руку к груди.

Воздух внезапно стал каким-то вязким и густым. Мне стало трудно дышать.

– Остановите ее! – крикнул Джон и вскочил.

Полицейский, который стоял ближе к ней, замешкался лишь на мгновение, но этого оказалось достаточно. Когда он разжал ее пальцы, ладонь Доминги была пуста.

– Ловкость рук, Доминга. Я была о тебе лучшего мнения.

Джон был бледен.

– Это не фокус. – Голос его дрожал. Он тяжело опустился на диван возле меня. Аура его власти съежилась и усохла. Он выглядел очень усталым.

– Что это? Что она сделала? – спросила я.

– Вы должны вернуть амулет, мэм, – строго сказал полицейский.

– Не могу, – пожала плечами Доминга.

– Джон, что, черт возьми, она сделала?

– Она сделала то, чего не могла сделать.

Я начинала понимать, что чувствует Дольф, когда пытается вытянуть из меня информацию.

– Что она сделала?