Томас Харрис - Молчание ягнят

— Я подумала, что вам будет не хватать ваших журналов и рисунков, которые остались в больнице. Пока у вас не будет настоящего вида на природу.

— Как заботливо с вашей стороны. Знаете, доктор Чилтон просто в восторге, что смог отодвинуть в сторону вас и Джека Кроуфорда. Или вас все же прислали сделать последнюю попытку?

Сидящий у клетки полицейский встал и отошел к столу переброситься парой слов с Пембри.

— На этот раз меня никто не посылал, я сама, — ответила Кларис, надеясь, что охранники не услышат.

— Люди скажут, что мы влюбились друг в друга. Не хотите спросить меня о Билли Рубине, Кларис?

— Доктор Лектер, никоим образом не… ставя под сомнение то, что вы рассказали сенатору Мартин, не могли бы вы посоветовать мне кое-что по поводу вашей мысли о…

— Не ставя под сомнение… Замечательно. Нет, Кларис, больше никаких советов. Вы хотели обмануть меня. Думаете, я играл с ней?

— Я думаю, что мне вы говорили правду.

— Жаль, что вы хотели обмануть меня. — Доктор Лектер закрыл лицо руками, так, что остались видны только глаза. — Жаль, что бедная Кэтрин Мартин больше никогда не увидит солнечного света. Солнце — это огненное ложе, на котором умирает ее Бог, Кларис.

— Жаль, что мы не сможем закончить начатый разговор, — ответила Старлинг. — В вашей мысли насчет имаго и всех связанных с ним ассоциаций, была какая-то… элегантность. Трудно выбросить все это из головы. Только теперь ваши рассуждения похожи на обломки, на половину арки.

— Да, половина арки устоять не сможет… Кстати, об арках, вам еще позволяют заниматься этим делом, Кларис? Удостоверение не отобрали?

— Нет.

— А что это у вас под жакетом? Часы-табель, как у папочки?

— Нет, это скорострельный револьвер.

— Значит, вы ходите с оружием?

— Да.

— Тогда лучше ходить без жакета. Вы, кстати, умеете шить?

— Да.

— Сами сшили этот костюмчик?

— Нет. Доктор Лектер, вы все видите и замечаете. Не может быть, чтобы вы, в свое время так откровенно беседуя с этим Билли Рубином, узнали о нем так мало.

— Почему же?

— Если вы действительно встречались с ним, вы должны знать о нем все. Но почему-то сегодня вы смогли вспомнить всего одну единственную деталь. То, что он когда-то лечился от слоновьей язвы. Видели бы вы, как они все подпрыгнули, когда Атланта передала, что это профессиональная болезнь мастеров по изготовлению ножей. Она попалась на вашу удочку, доктор, что вы и ожидали. Удивляюсь, как это за такую ценную информацию они еще не предоставили вам апартаменты в пятизвездном отеле. Доктор Лектер, я просто уверена, что если вы встречались с ним, то знаете о нем абсолютно все. Правда, возможно, вы никогда не виделись, а всю информацию о нем узнали от Распейла. Но продать сенатору сведения, полученные из третьих рук, не очень-то легко, правда? — Кларис обернулась. Один из охранников показывал охраннику какую-то статью в журнале «Оружие». — В Балтиморе вы собирались рассказать мне еще очень многое, доктор Лектер. И наверняка чрезвычайно важное. Прошу вас, расскажите сейчас.

— Вы хорошо прочитали дело, Кларис? Все необходимые сведения для того, чтобы поймать его, находятся здесь. Если, конечно, читать внимательно. Даже наш «Шерлок» Кроуфорд мог бы давно все увидеть. Кстати, вы читали его прошлогоднее выступление в национальной полицейской Академии? Потрясающая речь. Само воплощение чувства долга, чести и стойкости. Прямо, как Марк Аврелий. Посмотрим, что останется от его силы духа, когда Белла сыграет в ящик. По-моему, он начитался трудов Марка Аврелия и во всем придерживается его философии. Но если бы он действительно понял его, то наверняка смог бы разгадать это дело.

— Как это?

— Знаете, Кларис, когда вы демонстрируете вспышки контекстуального интеллекта, я забываю, что ваше поколение не умеет читать. Император же советует быть проще. В любом случае прежде всего нужно задать себе вопрос: что есть вещь в своей сути? Какова ее первопричина? Вот в чем заключается первый принцип.

— Не понимаю…

— Что делает человек, которого вы ищете?

— Убивает…

— Ох! — Доктор отчаянно покачал головой, не в силах вынести ее непонимания. — Убийства — это всего лишь следствие. А что он делает изначально? К какой цели идет через убийства?

— Злость, конфликт с обществом, сексуальная неполноценность…

— Нет.

— Что же тогда?

— Он жаждет недоступного. Жаждет стать тем, чем являетесь вы. В этом стремлении и есть вся его суть. С чего же начинается наша жажда невозможного, а, Кларис? Специально ли мы выискиваем вещи, которые потом начинаем хотеть и домогаться? Подумайте, прежде чем ответить.