Поль Кенни - Пришлите FX-18

Д'Эпенуа согласно кивнул. Фабиани имел дар анализа, восхищавший его.

— Этого вполне достаточно, чтобы составить мой следующий рапорт Старику, — продолжал тот. — Теперь наша задача совершенно ясна: надо узнать, что это за организация собирает оружие, кем она финансируется и вдохновляется; находится ли она под влиянием военных или же, наоборот, управляет ими.

Услышав эту программу, д'Эпенуа почувствовал себя ужасно усталым. Он одним глотком выпил содержимое своего стакана.

— Ну и планы у тебя, — произнес он со скептической гримасой, берясь за бутылку, чтобы налить себе еще. — С какого конца ты собираешься взяться за такую работу, которую не осилит сама государственная полиция?

— Достаточно разыскать одного офицера из бывших в «Рице», — отрезал Фабиани, — и заставить его говорить. Халид может нам в этом помочь: он их видел, и они все еще преследуют его. Мы имеем запись как средство шантажа. Дашь на дашь: возвращение катушки в обмен на информацию, или мы отправляем их на виселицу.

У д'Эпенуа перехватило дыхание. Внимательно глядя на Фабиани, он медленно выговорил:

— А… кто займется этой работой?

— Ты, — категорически заявил Фабиани. — Ты же дипломат, верно?

На следующий день, когда д'Эпенуа вновь выехал в Мосул, Фабиани решил выяснить, почему письмо, отправленное Лемуаном, до сих пор не пришло к нему.

Он не мог простить никакой небрежности и хотел знать, виновна ли в этом Марта Ланже или Макс Фельдман, официант из чайной.

С работы он позвонил в «Левант Эйр-Транспорт», офис которой находился в какой-то сотне метров. Спросив отдел бронирования и услышав женский голос, он сразу понял, что это не Марта.

— Мисс Ланже, пожалуйста… По личному делу.

— Мисс Ланже отсутствует со вчерашнего дня, сэр, — очень любезно ответила служащая.

— Спасибо, — сказал Фабиани, — простите.

Он положил трубку. Две вертикальные морщины прорезали его лоб.

Снова взявшись за аппарат, он набрал номер отеля «Зиа».

— Могли бы вы соединить меня с мисс Ланже, номер двадцать три? — спросил он телефонистку.

Послышались щелчки, затем урчание, потом пять секунд спустя снова голос телефонистки:

— Никто не отвечает, сэр. Дама, должно быть, отсутствует… Подождите, пожалуйста, я позвоню в бар и ресторан.

Прижав трубку к уху, Фабиани нервно черкал карандашом свой блокнот.

Прошла добрая минута.

— Нет, мисс Ланже сейчас нет в отеле, — сообщила телефонистка. — Следует ли ей сообщить о вашем звонке, когда она вернется?

— Нет, спасибо. Я перезвоню.

Фабиани положил трубку. Что бы это значило? Марта не имела права уходить в отпуск, не предупредив его. До сих пор она выполняла этот приказ.

Охваченный легким беспокойством, Фабиани постарался сосредоточиться на своей работе.

Через полчаса он не выдержал и еще раз схватился за телефонный аппарат. Он набрал номер швейцарской чайной и попросил позвать официанта Макса.

Кассирша ему ответила, что Макс сегодня на работу не вышел и ей неизвестно, болен он или отсутствие вызвано другой причиной: он ей ничего не говорил.

Теперь Фабиани по-настоящему волновался. Он попытался убедить себя в том, что у Марты и Макса любовная связь, что может случиться в разведсети, где мужчины и женщины работают вместе.

Он будет вынужден сурово наказать их. Успех работы не может зависеть от любовной интрижки.

Но мало-помалу он пришел к желанию, чтобы исчезновение двух его агентов не имело другой, более важной причины.

До самого закрытия банка он ломал голову, пытаясь объяснить себе правдоподобным и не очень тревожным образом одновременное исчезновение двух своих сотрудников.

Уже выведенный из себя пассивностью, которая была навязана ему его ролью руководителя организации, озабоченный опасной миссией, порученной им д'Эпенуа, Фабиани просто не мог вынести перспективу запереться в своей квартире и ждать развития событий. Оставив машину у тротуара возле банка, он прошел по эр Рашид-стрит до отеля «Зиа», вошел в холл.

Он обошел его, разглядывая людей, сидящих в креслах, как будто кого-то искал, потом прошелся недалеко от стойки портье и воспользовался этим, чтобы бросить взгляд на ячейки с ключами.

В ячейке номера двадцать три было письмо, а также ключ.

Фабиани вышел еще более раздосадованный, чем раньше.

Письмо было наверняка от Лемуана, единственного, посылавшего депеши в отель: Халид свои отправлял в «Левант Эйр-Транспорт», а Лавирон — до востребования. По словам д'Эпенуа, это письмо должно было прийти в Багдад двумя днями раньше.