Том Клэнси - Охота за «Красным Октябрём»

Мне хочется выразить искреннюю благодарность за советы и техническую информацию Майклу Шелтону, бывшему лётчику ВМС США; Лэрри Бонду, чья военная игра «Гарпун» используется при подготовке офицеров резерва ВМС; докторам Джерри Стернеру и Крейгу Джешке, а также капитан-лейтенанту Грегори Янгу.

Все действующие лица этого романа за исключением Сергея Горшкова, Юрия Падорина, Олега Пеньковского, Валерия Саблина, Ганса Тофте и Гревилля Винна, представляют собой плод авторского воображения. Всякое их сходство с действительными лицами как ныне здравствующими, так и умершими, является чисто случайным. Имена, события, диалоги и взгляды — плод воображения автора и не могут быть истолкованы как происходившие в реальной жизни. Все, что высказано в этой книге, нельзя рассматривать как точку зрения Военно-морских сил США или любых других государственных учреждений.

Капитан первого ранга Военно-морского флота СССР Марк Рамиус был одет соответственно арктическим условиям, обычным для базы подводных лодок Северного флота в Полярном: пять шерстяных свитеров, а поверх — непромокаемый комбинезон. Чёрный от копоти портовый буксир развернул нос его подводной лодки на север, в сторону канала. Док, внутри которого два последних долгих месяца находился «Красный Октябрь», теперь снова стал наполненным водой бетонным ящиком, одним из тех, что предназначены для укрытия подводных ракетоносцев стратегического назначения от суровых арктических погод. Моряки и портовые рабочие, собравшиеся на краю дока, наблюдали за выходом в море подводной лодки в принятой у русских манере — молча и без восторгов.

— Малый вперёд, Комаров, — скомандовал капитан. Буксир отвернул в сторону, и Рамиус посмотрел на корму, за которой от мощного потока, отбрасываемого двумя бронзовыми винтами, яростно бурлила вода. Капитан буксира помахал рукой, и Рамиус поднял руку в ответ. Буксир справился со своей несложной работой быстро и умело. «Красный Октябрь», подводная лодка типа «тайфун», [1] В книге автор применительно к военным кораблям и летательным аппаратам употребляет классификацию НАТО. направился теперь к главному судоходному каналу — выходу из Кольского залива.

— А вот и «Пурга», товарищ командир. — Григорий Комаров показал на ледокол, который будет сопровождать их до моря.

Рамиус кивнул. Предстоящий двухчасовой переход по заливу потребует не столько особого искусства, сколько просто терпения. Дул холодный северный ветер, единственный, что господствует в этой части света. Поздняя осень в этом году выдалась на удивление погожей, и снега, глубина которого здесь обычно измеряется метрами, выпало немного. Неделю назад на Мурманское побережье обрушился свирепый шторм, который разрушил арктические паковые льды, так что присутствие ледокола было действительно необходимо. «Пурга» будет расчищать путь для подлодки, расталкивая льдины, которые может занести за ночь на фарватер. Будет совсем некстати, если такая замёрзшая глыбина морской воды случайно выведет из строя новейший подводный ракетоносец советского военно-морского флота.

По широкому заливу катились крутые волны, подгоняемые свежим ветром. Порой они перехлёстывали через овальный нос «Красного Октября», скатываясь потоками с плоской ракетной палубы перед отвесной чёрной стеной рубки, или «паруса», как называют рубку подводники. Поверхность грязной воды была подёрнута слоем нефти, оставленной здесь бесчисленными судами. При низких здешних температурах испаряться она не способна, и на скалистых берегах залива остаются чёрные полосы, словно тут купался неопрятный великан. А ведь и впрямь удачное сравнение, подумал Рамиус. Советскому великану нет дела до грязи, которую он оставляет на поверхности земли. Рамиус учился морскому делу мальчишкой на рыбачьих судах, не покидавших прибрежных вод, и хорошо понимал, как важно быть в ладу с природой.

— Увеличить обороты до одной трети, — произнёс он. Комаров передал команду капитана в машинное отделение по телефону на мостике. Шум воды за бортом усилился, и «Красный Октябрь» двинулся следом за «Пургой». Капитан-лейтенант Комаров был на «Красном Октябре» штурманом, а до перевода на него служил портовым лоцманом и занимался проводкой крупных военных кораблей, которые базировались по обеим берегам широкого залива. Оба офицера наблюдали за ледоколом, который двигался в трехстах метрах впереди. На юте ледокола приплясывали от холода матросы, один из них даже был в белом фартуке корабельного кока. Всем хотелось стать свидетелями первого выхода в море могучего ракетоносца, да и вообще матросы рады всему, что способно хоть как-то нарушить монотонное течение их службы.