Питер Гринвей - Человек, который похитил королеву и распустил парламент

Перринс изучал сидевшего перед ним человека, решая, как приступить к делу. Тридцать семь лет, а выглядит на десять лет старше. Видно, сказалась тюрьма. Самоуверенность уже уступила место стремлению услужить сильным людям. Он еще не был твердо уверен в своем будущем, но чувствовал, что его не обидят. Притворная улыбка на грубом лице этого человека не устранила чувства брезгливости у Перринса. Стараясь скрыть свое неудовольствие полученным заданием от находившегося перед ним Лейвери и от самого себя, Перринс резко сказал:

— Итак, вам нравится убивать ночных сторожей. Лейвери облизал сухие губы и почему-то огляделся.

— Три дня публичного показа. Это вас привлекает? Три дня, не меньше, а потом десять лет в трудовом лагере.

— Он не имеет права. В цивилизованном обществе это бесчеловечно.

Лейвери сомневался во многом, но в этом он был совершенно уверен.

— Вы, дикари, слишком свободно обращаетесь со словом «цивилизация». Что бы я ни думал о Вайатте… — Перринс вдруг замолк, поняв, что совершает ошибку. — Значит, вы умеете обращаться с оружием?

— Да, сэр. То есть у меня были неплохие результаты во время службы в армии. Говорят, что я мог бы даже получить королевскую медаль.

— Нравится стрелять?

— Нравится.

— По людям?

Лейвери испугался и решил промолчать.

— Ваши политические убеждения?

— Я либерал, сэр.

Перринс рванулся грудью вперед.

— Не пытайтесь шутить со мной, Лейвери. Если вы вынудите меня презирать вас больше, чем я уже презираю, то исчезнете навсегда, и даже ваша жена никогда не пожалеет об этом. Понимаете? — Перринс дал понять, что не ждет ответа. — В течение двух лет вы состояли членом социально-селективной партии Грахэма Виндзора, были специалистом по террору против иммигрантов. Но даже для этой партии вы оказались слишком растленным элементом, и вас исключили. Перед тем как отбыть два последних наказания в тюрьме, вы служили у человека по фамилии Рахман. Что же вы делали у бывшего министра жилищного строительства?

Лейвери впал в отчаяние и тихо сказал:

— Вы же знаете, что я делал.

Перринс сделал вид, что не слышал ответа. Он изучал лежавшее перед ним личное дело.

— Итак, вы сторонник жестких мер против иммигрантов.

— Мне они не нравятся.

— Почему?

— Просто так.

— Ваша логика убийственна. Вы, конечно, знаете, что капитан Вайатт и его люди вряд ли согласятся с вами?

Опять этот Вайатт. У Лейвери хватило сообразительности, чтобы уловить связь между вопросами Перринса и этим именем.

— Этот Вайатт — сукин сын. Он не посмеет, ведь никто…

— Найдется порядочно людей, которые поддержат его, если, конечно, мы не остановим их.

Остановить их! По мнению Лейвери, можно было бы остановить сторожа, убить его. Но правительство? Пока Лейвери раздумывал над этим, Перринс как бы между прочим сказал:

— Это будет стоить пять тысяч.

Лейвери от удивления открыл рот. Так вот в чем дело. Упоминание о деньгах сразу все прояснило. И все же нужно было выяснить дело до конца, тем более что Лейвери чувствовал нежелание Перринса вдаваться в детали.

— Пока нам нужно убрать только одного из них, — сказал Перринс. — Одного, до которого можно добраться без труда.

— Вы предлагаете мне работать на службу безопасности?

— Для нас вы не существуете, — уклонился от прямого ответа Перринс. — Поняли?

— А если я откажусь?

— Попробуйте.

Лейвери быстро отверг это предложение.

— Что я должен сделать?

— Мой сотрудник даст вам все нужные указания. Мысли закружились в голове Лейвери. «Пять тысяч…

и услуга стране».

— Возможно, вам следовало бы потренироваться в стрельбе, — сухо заметил Перринс.

— Это излишне. Не беспокойтесь. Пять тысяч! Вот жена обрадуется.

— Если ваша жена или кто-нибудь еще услышит хотя бы слово о том, что здесь говорилось, вас не станет прежде, чем вы сумеете написать завещание.

Лейвери с недоверием посмотрел на Перринса.

— Это вы сумеете сделать.

Злость на самого себя и на Лейвери, охватившая Перринса, лишила его того удовольствия, которое он было испытал от наивности Лейвери. Через пять минут этот дурак будет беседовать с Керли, который в иных условиях сразу пристрелил бы его. Интервью закончилось. Перринс нанял убийцу.

На девятнадцатый день своего пребывания у власти Вайатт выступал на совещании представителей делового мира, состоявшемся в зале заседаний палаты общин Твердоголовых бизнесменов не интересовали планы Вайатта в отношении пересмотра конституции. Их больше волновали экономические проблемы.