Питер Беллвуд: Покорение человеком Тихого океана

Тихий океан никого не оставляет равнодушным. Он поражает воображение каждого, кто впервые сталкивается с ним лицом к лицу, и, устрашив слабого, внушает сильному духом неистребимое желание дерзать в поисках ответа на его загадки.

Тайны океана скрыты не только в его глубинах, в наше время влекущих к себе ум исследователей не менее властно, чем космическое пространство. Большие и малые острова, разделенные многими сотнями и тысячами морских миль, тоже ставят перед учеными немало вопросов. Например, как попали на них люди, не владевшие современной навигационной техникой и решившиеся бросить вызов стихии, отправившись в неведомые дали на свой страх и риск?

Известный полинезийский этнограф Те Ранги Хироа называл этих людей, своих предков, Викингами Солнечного Восхода. Их история складывалась во многом иначе, чем история народов, населяющих другие земли, и опять-таки прежде всего потому, что обжитые ими острова были совершенно не похожи на иные земли. Объективные условия существования людей позволили истории произвести здесь гигантский по своим масштабам и совершенно уникальный эксперимент, которому можно присвоить кодовое название «Человек в океане». Нужно ли говорить о том, какой огромный интерес представляет он для ученых, стремящихся познать общее и особенное в закономерностях развития человеческого общества и его взаимодействия со средой?

Но алгоритм анализа результатов эксперимента был сформулирован, не сразу. Первыми, кто своими глазами увидел жителей далекой Океании и познакомился с некоторыми сторонами их культуры и быта, были не этнографы и историки, а мореплаватели. Они открывали для европейцев архипелаги южной части Тихого океана и фиксировали увиденное в дневниковых записях, которые при всей их ценности для науки были лаконичны, отрывочны и поверхностны. К сожалению, неумение правильно понять наблюдаемое иногда приводило этих первооткрывателей к трагическому исходу. Ведь даже капитан Дж. Кук, отличавшийся от многих своих коллег широтой кругозора, не смог разобраться в истинном смысле «склонности островитян к воровству», вступил с ними в вооруженное столкновение, был убит и съеден.

Пожалуй, особое место среди ранних сообщений об Океании и ее обитателях занимают записки английского матроса У. Маринера, в начале XIX в. в результате кораблекрушения оказавшегося на одном из островов Тонга в Полинезии и прожившего там длительное время. В записках Маринера содержатся в высшей степени ценные сведения об образе жизни тонганцев, еще не испытавших воздействия европейской культуры, довольно подробно описывается сложная система социального устройства тонганского общества; многие наблюдения англичанина подтвердились в ходе позднейших исследований.

Вслед за мореплавателями в Океанию пришли миссионеры. Вряд ли было бы справедливым утверждать, что все они в своёй деятельности руководствовались корыстными политическими мотивами, хотя объективно в немалой степени способствовали созданию условий для последующих колониальных захватов. Среди ранних миссионеров, несомненно, были люди, по-своему желавшие добра островитянам и тем не менее помимо своей воли причинившие им немало зла. Казалось бы, что плохого в том, что проповедники настойчиво распространяли среди своей паствы европейскую одежду? Они добились немалых успехов в борьбе против обычая ходить полуобнаженными, не подозревая о том, что в условиях влажного тропического климата платье, промокшее от дождя и высыхающее на теле человека, может стать источником массового распространения туберкулеза. Усилия миссионеров, направленные на искоренение «дурных» нравов, наряду с импортированными венерическими заболеваниями и алкогольными напитками привели к резкому сокращению численности населения на многих островах Океании. Тенденциозное отношение к традиционным нравам и обычаям местных жителей мешало миссионерам правильно понять особенности их культуры и социального строя. Поэтому в ряде случаев они оказали дурную услугу человечеству, способствуя формированию ошибочных представлений о характере общества островитян. Миссионеры, например, ввели в заблуждение одного из основоположников современной этнографии Л. Г. Моргана, который с их слов отнес гавайцев к числу самых примитивных народов Земли; потребовались десятилетия, чтобы исправить эту невольную ошибку ученого.