Франк Лепрево - Комната слёз

СОФИЯ : Вам хватит моего слова?

МИШЕЛЬ : Я иду на риск. ( Пауза ) Да, мне хватит слова.

СОФИЯ : Даю вам слово. Я не скажу никогда, ничего и никому.

МИШЕЛЬ : Я верю вам.

МИШЕЛЬ ( после долгого молчания Мишель приступает к исповеди ) : Это было в Польше. Я ездил туда за несколько месяцев до рукоположения. Дописывать диссертацию по теологии. Я уехал из Южной Америки, залитой солнцем, и впервые в жизни оказался в стране, где все казалось тусклым. Дело было январским днем. Я помню, шел снег. В четыре часа дня уже темнело. Я работал в Варшавском университете. В библиотеке. Изучал одну миниатюру в фолианте 15 века. Он пережил время, войны. Чудо. Патриция сидела рядом. Она тоже работала в отделе старинных рукописей. Мы говорили о книгах, о религии. А потом о цветах, и я не знал… Не мог представить, что в такой стране могут расти такие прекрасные цветы. Ей было 28 лет. Она показала мне свой город. Совсем другой город. Цветочные магазины. Которые прятались в станциях метро, чтобы скрыться от полярной стужи. Зима же стояла. Но мне было жарко, поверьте. Мы встречались каждый день все шесть месяцев. Мы обошли весь город. Проспекты, улицы. Дворец «на воде», Бельведер, концерты Шопена весной в парках. И за город тоже ездили. Она меня… (долго молчит) Я заколебался, я усомнился в своем выборе, признаюсь. Я думал даже отказаться от всего этого, уйти из семинарии. Выбрать иную стезю… Я думал начать жить. Найти счастье вместе с ней. Вера моя не пошатнулась, неизменной была и любовь к Богу – требовательному, неотступному… Патриция…. Патриция все это чувствовала. Все эти внутренние вопросы, переживания. Она все это ощущала. Она… Она пощадила меня… Я нашел… Письмо лежало на столе в моей комнате. Патриция исчезла за 10 дней до окончания моей стажировки в Варшаве. Оставив мне это письмо. Я и теперь его храню. Оно всегда со мной. Куда бы я ни шел.

СОФИЯ : Вы встречались еще с этой женщиной – с Патрицией?

МИШЕЛЬ : Нет. Никогда.

СОФИЯ : Вы не пытались узнать, что с ней стало?

МИШЕЛЬ : Я боялся, что не внесу это испытание. И предпочел не знать. Я струсил. И потом … Время сделало свое дело. Я выбрал Бога.

СОФИЯ : А если бы Церковь разрешила священникам жениться, вы думаете, от этого стали бы худшим священником? Худшим папой?

МИШЕЛЬ : В то время догма не допускала этого. Получить лучшее и в этом мире, и в ином – одновременно невозможно. Вопрос не стоял.

СОФИЯ : Но теперь-то, когда вы решили за две недели покончить с отлучением от церкви женщин, совершивших аборт после изнасилования, и наоборот, отлучить священников-педофилов и отменить индекс запрещенных книг, – вам не кажется, что можно накинуть недельку и как-то урегулировать вопрос женитьбы для священнослужителей?

МИШЕЛЬ : Я и правда подумываю взяться за это дело. Но не в первый год. Нужно дать кардиналам переварить первую волну реформ. А вот насчет второго года – не буду зарекаться. Я не хочу, чтобы другим приходилось так же, как мне когда-то, выбирать между убеждениями и полноценной мужской жизнью. Я не слепец. У Церкви много священников, имеющих тайные семьи, у них есть дети, живущие таясь, во лжи, хотя они-то ничего плохого не совершили. Я хочу избавить этих детей от боли, которую они испытывают, слыша, как чужие люди говорят «Отец мой» – их отцам, которых официально у них нет. Я хочу защитить сердце этих детей, они тоже творения божьи.

СОФИЯ : А что ваше собственное сердце – до краев полно одной лишь любовью к Богу? Целиком? Или же в нем тоже угнездилась пустота? Антиматерия?

МИШЕЛЬ : Вы жестоки.

СОФИЯ : От вас научилась. Так как же?

МИШЕЛЬ ( Помолчав ): Мое сердце – как кусок кремня, который иногда находишь на пляже, знаете? Иногда повезет, и найдешь его. Кремень никогда не бывает ровным и гладким. Кремень – он другой. Плотный, угловатый камень, он колется и царапает, и его тоже ломают и оббивают. Это камень, весь состоящий из граней, провалов и шишек. Острие, грань и шишка… Все это… Все это формирует камень. Все это дает ему силу и характер. Теперь вы знаете мое сердце. Кремень.

СОФИЯ : Значит, и у него есть шишки.

МИШЕЛЬ : Да. Давно я не заходил на эту «нейтральную полосу», София.

СОФИЯ : Кремень – это еще источник искры.

МИШЕЛЬ ( Пауза, неотрывно смотрит на Софию ): При некоторых обстоятельствах – да.

СОФИЯ ( Пауза ). Спасибо.

МИШЕЛЬ : Вы верите мне? Вы мне доверяете?

СОФИЯ : Да.

МИШЕЛЬ : Хотите, я поклянусь на Библии? На Священном Писании?

СОФИЯ : Отчего мне в вас сомневаться? Нет желания. Нет смысла клясться на Библии или на Евангелии. ( Пауза ) К тому же я не уверена, что в этом случае вы поклянетесь самым дорогим.