Михаил Попов - Кто хочет стать президентом?

Через угольный склад попал в коридорчик за котлами кочегарки, протиснулся, пролез, подобрав по пути кусок арматуры. Где же эта дверка? Вот она. На ней висячий замок, для чего и арматурина. Примерно с пятого удара замок удалось снести. Капитан открыл дверь, пригибаясь под слоем едкого дыма, сделал несколько шагов. Тут была еще одна дверь, запертая на простую щеколду. Распахнул ее и крикнул:

– Лизка, Розка, Танька, давай сюда!

Девки как будто ждали команды: с визгом, голые, одной жаркой чихающей массой вывалились в коридор.

– За мной, – командовал капитан, и ему беспрекословно подчинялись.

– А мужики? – крикнула Лиза.

– Они в самой сауне, оттуда уже не выбраться. Заперли!

Через несколько мгновений капитан стоял в дверях угольного склада, наблюдая, как разбегаются в весеннем прохладном полумраке по белому снегу белые женские фигуры, несутся по целине к недалекой деревеньке.

«А что же будет со мной?» – подумал он и в этот момент получил сильнейший удар по голове.

Едва оставшись один и убедившись, что за ним нет «хвоста», майор задумался над тем, что ему делать с убийственным компроматом, почти случайно оказавшимся у него в руках. Дорогу в официальные структуры он считал слишком рискованной. Конечно, там полно нормальных честных мужиков, но ведь и шанс попасть на кого-то из оборотней, вроде Бокова, весьма реален. А рисковать в подобной ситуации немыслимо, слишком высоки ставки. Предельно и запредельно. И ход имелся только один. Ошибочный будет последним. Голодин сыграет свой гамбит, и что тогда ждет страну – даже подумать жутко.

Пока ничего конкретного не приходило в голову по главной теме, он решил зайти сбоку. Надо предупредить Нину о готовящемся покушении. Во-первых, это следует сделать просто из чисто человеческих побуждений. Во-вторых, в данном случае человечность еще и политически явно выгодна. Нина наверняка не захочет взрываться по-настоящему – даже ради отцовского рейтинга. Вопросом: а не блеф ли это, посвящен ли в тему сам Голодин и если да, как его после этого носит земля, майор предпочитал не задаваться.

Однако легко сказать – предупредить.

До такой персоны, как лидер избирательного штаба кандидата в президенты, запросто не доберешься. Общий же официальный телефон был занят настолько глухо, что оставалось только материться.

Но и бездействовать офицер был не в силах. Держа телефон на автодозвоне, он поехал в направлении своей «мастерской». Вечерело в природе и смеркалось в душе. Это путешествие в родимые пенаты таило немало риска. Но только там была техника, с помощью которой Елагин мог попытаться выйти на Нину Голодину. Его заветный оснащенный ноутбук хранился в сейфе, который эти идиоты наверняка даже не обнаружили. Раскурочили компьютеры, стоявшие на виду, и остались, видимо, собой очень довольны. Вопль через Интернет в штабе Голодина услышат.

В промзоне его, возможно, поджидают, но что делать! Хотя по логике вещей реальный интерес майор для Бокова и компании утратил. Он провел их мимо денег за кассету с откровениями Винглинского, они, конечно, хотели бы отомстить, но Москва – не Чечня, чтобы ради этого сидеть в засаде. Реальные дела у нас делаются только ради реальных денег, остальное – месть, жместь – факультативно, в свободное от основной работы время.

Осторожность, правда, не помешает.

Приближался по тропинке, известной только старожилам. Осматриваясь.

Стемнело уже почти полностью. Подморозило. Съехал пару раз каблуком в мелкую лужу, дробя ледок зажоры. Его целью была щель между конюшней и складом парфюмерии, невидимая с территории, но вполне позволявшая протиснуться снаружи, незаметно заглянуть внутрь и разведать, что и как. Лошадки уже хрумкают овес и чихают от запахов поддельного шанеля.

Когда Елагин уже впитался в щель, шевельнулся в нагрудном кармане телефон. Разговаривать было опасно, но и информация могла оказаться полезной.

– Кто это? – прошептал майор.

– Елагин, он сбежал!

– Кто сбежал?

– Игорь, Игорь сбежал. Прихожу домой, а его нет, все нет и нет.

– Подожди, может, еще явится, он гулена.

– Уже третий день, третий!

– Что?! – Майор чуть не сорвался с шепота на крик. – Ты была в полиции?

– Была.

– Ты понимаешь, что я с тобой сделаю, если… Ладно, успокойся, успокойся, говорю, за три дня с ним ничего не может случиться. Я что-нибудь придумаю.