Борис Васильев - Алмаз бриллианту не судья

Выдернув заточку из обмякшего тела и отбросив оказавшуюся у него под ногами папаху, Стрельников в один прыжок достиг кресла пилота и уже привычным движением прижал острые зубья к его горлу. Пилот почувствовал, что сделай он хоть малейшее неосторожное движение или скажи что-то не так, одного взмаха пилой преступнику будет достаточно, чтобы это слово или движение стало для него последним. Если он умеет управлять вертолетом, то сможет сделать это в любое мгновение.

– Я же говорил, чтоб не рыпался, – Стрельников еще сильнее прижал заточку к горлу пилота. – Видал, – кивнул он куда-то назад, – туда же захотел?

Он сунул руку в боковой карман куртки пилота и достал пистолет.

– Вот то-то же, – прохрипел он, убирая пистолет в карман телогрейки, где уже лежали провода и наушники.

Тихие стоны смертельно раненого генерала прекратились.

– Где мы? – спросил Стрельников, раскладывая перед пилотом карту.

– Здесь, – почти не глядя, ткнул тот пальцем в лист перед собой.

– Давай направо.

– Зачем?

Он не успел закончить вопрос, как ощутил резкую боль в шее и тепло струйки крови, юрко побежавшей за воротник форменной рубашки.

– Затем, – последовал ответ. – Через десять минут снижаемся.

Внизу за бортом снега уже не было видно, зато четко просматривались огни поселков, свет фар движущихся по дорогам автомобилей.

Впереди показалось зарево.

– Что это? – спросил Стрельников, протягивая руку и одновременно косясь в карту.

– Стефаново, – ответил пилот.

– Давай еще правее.

Вертолет слегка накренился и сделал доворот.

– Опускайся! – приказал Стрельников.

– Я в темноте не сяду, – робко предупредил пилот. – Внизу снег, ничего не видно.

– Я тоже думал, что не сяду. А оно вон, как получилось, – чуть ли не весело усмехнулся Стрельников, продолжая контролировать пилота.

– Что же мне с ним делать, – пробурчал он себе под нос, усаживаясь поудобнее за спиной пилота, но достаточно громко, чтобы тот его слышал. – Пришить – упадем, оставить в живых – расскажет, где приземлились.

– Зачем тебе меня убивать? – плаксиво протянул пилот. – Что я тебе плохого сделал? Я ничего никому не скажу.

– У них быстро заговоришь. По себе знаю. Сейчас сядем, и, пожалуй, прирежу тебя.

Машина дрогнула и нырнула носом вниз.

– Но, но! Не балуй. Я тебе, что, урка поганая? Пошутил я. Ладно, живи пока. Но, если узнаю, что ты меня сдал…

– На кой черт мне тебя сдавать? Иди своей дорогой. Где садимся?

– Гони к шоссе. Вон, видишь? Справа.

– Может отдашь пистолет-то? – в голосе пилота фальшиво прозвучали гнусавые нотки. – Как я без него вернусь? Меня же за это под суд отдадут.

– Скажи спасибо, что вообще вернешься. А от тюрьмы да от сумы… Или передумал?

Пилот непроизвольно обернулся и уперся щекой в острие заточки.

– Ладно, ладно, шучу.

Машина шла на небольшой высоте параллельно шоссе, по которому, толкая перед собой пятна света, с большими интервалами двигались машины, которых с каждой минутой становилось все меньше и меньше. Стрельников пристально вглядывался вниз, выискивая там что-то, только одному ему известное.

– Вон, трайлер впереди. Видишь? Давай к нему и снижайся. Подойдешь и зависнешь. И не балуй у меня. Не я, так пацаны все равно тебя достанут. Включай нижнюю фару.

Трайлер, груженый новенькими «автомобилями двигался ровно и степенно.

– Уровняй скорость, снижайся. Ниже, еще ниже.

Стрельников открыл дверь, в кабину вместе с потоком обжигающе холодного ветра ворвался грохот двигателя.

– Ниже, я сказал.

Глаза пилота, прикованные к трайлеру, начали расширяться от ужаса. Он четко представил себе, как, сорвавшись с платформы, зэк свалится под колеса грузовика и при той скорости, с которой они двигались, его тело разлетится на куски, ударившись об асфальт.

– Ниже! – орал Стрельников, пытаясь перекричать раздававшийся над головой грохот. – Я, что тебе, каскадер что ли?

– Куда еще ниже? Зацепимся!

Внезапно трайлер под ними резко снизил скорость. Вертолет рывком ушел вперед, оставив грузовик позади себя.

– Назад! – заорал Стрельников.

Сделав разворот, пилот начал готовиться к новому заходу. Стрельников, лег на живот, растянулся на полу и постепенно спускался за борт. Когда вертолет оказался над трайлером, ноги его уже болтались в пустоте. Несколько секунд он висел на одних руках, пилот видел только его побелевшие от напряжения пальцы, вцепившиеся в нижний край люка. Еще мгновение, и они исчезли. Машину слегка качнуло.