Николай Леонов - Гуров не церемонится

– Вот ты пойди и прикинь, что да как, а мы пока с Левой тут поговорим, – предложил Стаc супруге.

– А по какому поводу вы пьянствовать решили? – с подозрением спросила хозяйка квартиры, только сейчас увидев и бутылки, и нарезку.

– Да дело мы с Левой одно очень серьезное закончили, вот и решили отпраздновать, – объяснил Стаc.

– Ну, вы уж не особо увлекайтесь, – строго предупредила друзей хозяйка дома и ушла.

Крячко поплотнее прикрыл за супругой дверь и, доставая из шкафа рюмки с тарелками, спросил:

– Что, Лева? Уговаривать пришел? – и начал разливать водку.

– Да нет, просто извиниться. Сволочь я, Стаc! Скотина грубая, бесчувственная, и названия другого для меня нет. Ты прости меня, что я тогда на тебя, и не только на тебя, сорвался. Просто взбесился я, что они себя хозяевами жизни чувствуют, что и Петра, и меня, да и тебя тоже по одному их звонку, сам знаешь, в какую позу поставили. И все ведь нужно было сделать тишком и молчком, чтобы, не дай бог, журналюги не пронюхали! Ну, давай! Только за что пить будем? За твой переход на новую работу?

– За то, что дело закончили, – ответил Крячко и, когда они выпили, продолжил: – Ой, вот только не надо мне говорить, что это в первый раз! Можно подумать, что мы с тобой до этого тишком-молчком ничего не расследовали! Тебя то задело, что это не шишки какие-нибудь, а простые работяги оказались. А еще то, что ты из-за Петра их на место поставить не мог.

– Ты еще скажи, что я с шишками когда-нибудь церемонился и не строил их так, как хотел, – возразил Гуров, сам разливая водку, и пояснил: – Между первой и второй перерывчик небольшой.

– Самой собой! – поддержал приятеля Стаc и, когда они выпили, возразил: – Строил! Но только отвечал за это собственной головой, никого не подставляя. А тут не мог, вот и взбесился. Ну, чем они тебе плохи? Относились уважительно, во всем помочь старались! Да уж за одно то, что они друг за друга горой стоят, их уважать надо.

– Не спорю, это у них есть, – согласился Гуров. – Только вот скажи мне, Стаc, какой цвет лучше: красный или синий? Да не напрягайся ты! Ни один из них не лучше, они просто разные! Вот и мы с ними разные – я сейчас не о тебе, а о себе. Да ладно! Дело прошлое! Они ко мне претензий не имеют, работу я сделал, так что – зад об зад, и разошлись. Это тебе с ними теперь работать, ну да ты и с чертом договоришься, если потребуется. Я-то сразу понял, что они тебя к себе уже пригласили, еще за столом, когда ты сказал, что твоя жена с Натальей Николаевной семенами поделится. Это чтобы твоя благоверная такое сделала? Да она же над ними, как Кощей над златом! Значит, должна быть очень веская причина, чтобы она их от сердца оторвала.

– А я всегда знал, что ты умнее меня, но никогда по этому поводу не переживал, – спокойно отреагировал на это Стаc.

– А я всегда тебе завидовал, – признался Гуров и, увидев обалделый взгляд Стаса, объяснил: – Да! Завидовал тому, как ты умеешь с людьми ладить, а вот мне этого не дано. И предлагаю за это выпить!

– Лева, ты решил сам напиться или меня споить? – уточнил Крячко.

– Напиться, потому что хреново мне так, что сил нет, – тоскливо проговорил Лев Иванович. – Ну, как я без тебя буду? Это же словно мне одну руку отрежут. Сколько же лет мы с тобой вместе проработали? Еще с МУРа.

– Ну, ты еще вспомни, сколько лет ты меня, когда я из района туда пришел, простым опером держал и старшего группы не давал. Вот скажи, чего ты меня тогда мытарил? – с застарелой обидой в голосе спросил Стаc.

– А я помню? – удивился Гуров. – Лет-то сколько прошло! Зато потом! И я тебе спину прикрывал, и ты мне! И ведь из таких ситуаций выпутывались, когда и в живых-то остаться невозможно было. Да, славное было время! Нет, я тебя не уговариваю…

– И не пытайся! – решительно заявил Стаc. – Вот ты скажи, что мы с тобой за все эти годы видели, кроме службы нашей окаянной?

– Да ничего, – согласился Гуров.

– Вот! А что видели наши жены? Ночи бессонные, когда неизвестно, придет утром муж домой или нет? А по госпиталям они сколько возле нас сидели? Да за одно это, за долготерпение их святое, им памятник из чистого золота поставить надо. И если у меня сейчас появилась возможность пожить как человек, на старости лет, я ее не упущу. Квартиру поменяю, машину… Жене шубу норковую куплю! Бриллианты в уши и на пальцы надену!

– Ну, и куда она в той шубе ходить будет? На рынок? А в бриллиантах на грядках копаться? – спросил Гуров и, посмотрев на свет бутылку, удивленно сказал: – Что-то она очень быстро кончилась!