Камилла Лэкберг - Ведьма

Полиция велела им идти домой. Халил был готов последовать их указаниям, но Аднан схватил его за свитер.

– Мы не можем взять и уйти, мы должны помочь!

– Каким образом? – спросил Халил. – Здесь полиция. Что мы можем сделать?

– Не знаю, но там ребята. Моего возраста.

– Нас туда не пустят, – ответил Халил, указывая на красный дом.

Полицейские пробирались к дому, к тому углу, где можно было заглянуть внутрь.

– Делай как знаешь, – сказал Аднан и развернулся.

Халил понял, что друг собирается зайти с задней стороны.

– Черт тебя подери! – выругался он и побежал за ним.

Задняя дверь была завешена какой-то тряпкой, но та свисала не до самого низа, и они смогли заглянуть внутрь через стекло на одной из дверей. Вскоре увидели двоих с оружием в руках. Парень и девушка. Такие молодые… На полу неподвижно лежали другие девушка и парень. Девушка с пистолетом подошла к другому парню. Халил почувствовал, как Аднан сжал его руку. Не поведя бровью, девушка пристрелила парня. Его голову откинуло назад, и он упал на спину, рядом с двумя другими телами.

– Почему полиция бездействует? – прошептал Аднан, чуть не плача. – Почему они ничего не предпринимают? – Он подергал цепь с висячим замком.

– Их слишком мало, они ждут подкрепления, – сказал Халил и сглотнул. – Эти двое наверняка контролируют все помещение. Если полиция ворвется внутрь, они всех перестреляют.

– Да, но просто стоять и смотреть… – Аднан судорожно вцепился в его руку.

Внутри пристрелили еще одного парня – одного из тех, кто разливал жидкость, – и теперь парень с пистолетом указывал на мальчишку в очках.

– Что они делают?

– Кажется, я догадываюсь, – проговорил Халил.

Он отвернулся, и его вырвало. Блевотина попала ему на ботинки, он вытер рот тыльной стороной ладони. В помещении заполыхал огонь. Теперь стали слышны крики детей, запертых там, их ужас и отчаяние нарастали с каждой секундой. Они кинулись к дверям. Выстрелы раздавались один за другим. Аднан и Халил с ужасом смотрели, как подростки падают на пол.

Халил огляделся. На глаза ему попался булыжник, лежавший чуть в стороне, он схватил его и поднял высоко над головой. Раз за разом он ударял по ручкам дверей, и наконец цепь сорвалась, так что он смог распахнуть двери.

В лица им ударило пламя. Крики смертельного ужаса и паники. В помещении сгустился черный дым, от которого щипало глаза, но все же сирийцы увидели людей, кинувшихся к двери.

– Сюда, сюда! – кричали они, помогая подросткам выбраться из дверей.

Глаза буквально ослепило огнем, слезы текли ручьями, но они продолжали выводить на свободу перепуганных детей. Халил слышал, как Аднан что-то кричит им, видел, как он выводит до смерти перепуганную девочку…

Потом огонь добрался до Аднана. Халил обернулся, услышав страшный крик друга.

Бухюслен, 1672 год

На висельном холме собралось огромное количество народу. Палач уже ждал у плахи, когда Элин сняли с телеги. На нее надели новую белую рубашку, но голова была обожженная и безволосая, а изуродованные руки висели вдоль тела как плети – она едва шла, ее тащили вперед два стражника.

Перед плахой Элин упала на колени, со страхом обводя взглядом тех, кто пришел посмотреть на нее. Единственное, о чем она могла думать с тех пор, как признала себя виновной и решение суда было утверждено придворным судом, – приведут ли Марту на казнь? Неужели ей придется увидеть смерть матери?

К ее большому облегчению, Марты нигде не было видно. Бритта стояла с Пребеном. Чуть в стороне от них – Эбба из Мёрхульта. Как и многие другие, кто жил бок о бок с ней и Пером на побережье или бок о бок с ней в пасторской усадьбе.

Ларса Хирне там не было. Он уехал по другим делам – к новым ведьмам, к новым проделкам сатаны, с которым ему предстояло бороться. Для него Элин Йонсдоттер была лишь строкой в книге. Еще одна ведьма, которую комиссия по ведовству поймала и казнила.

Теперь у Бритты был большой живот. Она стояла такая довольная, сложив руки на животе… Лицо ее сияло праведным гневом. Пребен стоял, обняв ее одной рукой, глядя в землю и держа в другой руке шляпу. Эбба из Мёрхульта болтала с женщинами, стоявшими вокруг нее. Элин слышала, как она выдает им отрывки из своих свидетельских показаний. Интересно, сколько раз она пересказывала эту ложь? Эбба всегда была лгунья и сплетница.

В груди Элин горела ненависть. У нее было много времени в темной камере, чтобы еще раз вспомнить все. Каждое слово. Каждую ложь. Смех Марты. Когда она по незнанию говорила страшные вещи, которые ее заставили наговорить. Довольный взгляд Бритты, когда та взяла Марту за руку и увела ее из зала суда. Как сможет дочь жить с этим, когда подрастет и поймет, что наделала?