Владимир Удовыдченко - Кошмары на улице Купчинской [СИ]

Тяжело вздохнув, Серомышин решил посетить Соловьеву по месту жительства и попытаться уговорить ее не писать больше заявлений хотя бы ближайший месяц.

Прибыв через полчаса в квартиру Соловьевой, он застал последнюю в расстроенном расположении духа.

— Хорошо что вы зашли, Сергей Клавдиевич, — буквально прошептала Соловьева, изобразив дикий страх на лице. — У меня тут такие дела творятся…

— Что опять шпионы преследуют?

— Хуже, Сергей Клавдиевич, у нас тут машины ездят.

— Где ездят, в квартире?

— На улице!

— И что?

— Они ездят и светят фарами!

— Так пусть ездят и светят, Валентина Андреевна.

— Если бы только это Сергей Клавдиевич. У нас ведь еще и лифт ездит.

— Должность у лифта такая ездить туда — сюда.

— Он не туда — сюда, он поездит и остановится. И люди потом выходят.

— Пусть выходят, Андреевна.

— Они за мной следят. Это банда! Причем все люди одинаковые!

— В каком смысле?

— Они все, когда я их увижу в дверной глазок на лестнице, или в окно на улице, начинают хромать на левую ногу.

— Зачем?

— Это у них знак такой. Знак принадлежности к банде. Они все хромают на левую ногу. Сергей Клавдиевич, примите от меня заявление и арестуйте этих бандитов.

— Андреевна, может они не к вам на лифтах ездят. Зачем вы им нужны?

— Очень даже нужна. У меня ведь высшее образование! Институт Герцена! Они хотят меня вывезти за границу — это ЦРУ! Им нужны российские мозги. Но я не поеду. Я патриот Купчино. Я буду служить только советской разведке. А если вы не примете меры… я поеду на прием к министру и вас уволят. С пенсии куплю билет на поезд до Москвы — и в кремль — к Вовчику… Путину. Это мой кумир…

— Андреевна, может вам к доктору сходить, успокаивающие попить?

— Вы думаете я сумасшедшая? Я нормальная. А вот вы, Сергей Клавдиевич, со странностями… Вам бы самому к доктору сходить.

— Свои странности я вылечу у начальника на совещании. Какие еще у вас проблемы, Валентина Андреевна?

— Есть еще проблемка, Сергей Клавдиевич. У нас в подъезде кто — то постоянно писает, то есть мочеиспускается, и это не банда одноногих, это кто-то из наших жильцов. Постоянный запах мочи не дает возможности спокойно дышать в лифте и рядом с ним.

— Причем здесь милиция, Андреевна? Обращайтесь в жилконтору.

— Очень даже при чем. Вы легко можете поймать этих писунов, я даже подскажу вам как.

— И как?

— Очень просто. Я точно знаю, что у вас в милиции собачки есть служебные. Мухтарами их зовут, кино я про них видела. Вы приведите собачку в подъезд, пусть она понюхает, возьмет след и узнает, кто же это писает у нас в подъезде.

Серомышин поморщился, но тут же хитро ухмыльнулся:

— Хорошо, Валентина Андреевна, но для этого вам нужно собрать у всех жильцов анализы мочи в баночки. Когда соберете, я собачку приведу, и она определит, кто тут у вас гадит в подъезде. А без этого никак.

Соловьева замолчала, задумалась.

— В чем проблема, Андреевна? — поглядывая на часы, спросил Серомышин. — Банок нет, или контакт с жильцами отсутствует?

— Банки у меня есть… поллитровые, и контакт с жильцами мужского пола я имею. А вот с женщин анализы вместе будем собирать, Сергей Клавдиевич, без вас они меня не поймут. А не согласитесь, я на вас жалобу министру напишу.

Серомышин загрустил, задумался. «Пора уходить из участковых. Еще пару лет общения с сумасшедшими и с начальниками и действительно придется начинать лечиться вместе с Соловьевой в одной клинике. За что я мучаюсь? За 4 тысячи рублей? Может в дознаватели уйти? Сидишь, дела уголовные расследуешь, юристом себя ощущаешь — как человек!»

— Сергей Клавдиевич, — прервав размышления Серомышина, пропищала Соловьева. — Лифт поехал! Слышите?

— Слышу, Андреевна. Сейчас я их поймаю и бандитов ваших одноногих и писунов. Позвоню только от вас в отдел.

Набрав номер дежурного, Серомышин услышал его гневный голос:

— Где бродишь Серомышин, почему не отзваниваешся?

— На территории я.

— Труп у тебя на территории. Записывай адрес, опер уже там ждет.

«Нет, уйду я в дознаватели», — решил Серомышин. О юридической красоте и бумажной чистоте дознавательской жизни, Серомышин неодноратно слышал от дознавателя отдела Дюжева. «Что за жизнь у участковых: то трупы, то сумасшедшие, то начальники пристают. А у дознавателей, как рассказывал Дюжев, один начальник — кодекс уголовный, который они знают лучше чем таблицу умножения, но все равно иногда читают его перед сном вместе с женами, чтобы освежить память. Вот это жизнь, не то что у нас», — размышлял Серомышин. Однако следовало спешить на осмотр трупа. Простившись с Соловьевой и пообещав ей обязательно задержать бандитов, Серомышин отправился в адрес указанный дежурным. Серые будни продолжались.