Андрей Кивинов - Мыс Доброй Надежды

Опера то и дело бросали полные надежд взгляды на близлежащую дорогу, но она оставалась пустой.

Уваров перегнулся через ограждение и выдал бешеный матерный залп по поводу наглости и цинизма львов, которые хладнокровно внимали ему, поводя ушами. Их реакция на брань этим и ограничилась.

— Вот гады, — сплюнул под ноги Никита, поднял глаза на дорогу и вдруг заорал во всю глотку: — Едут, Игорек! Смотри!

Плахов встрепенулся и, глянув вдаль, увидел джип, на большой скорости летевший к Крокодильему озеру.

— Сюда, сюда! — заорали опера.

Уваров, стянув футболку, стал призывно размахивать ею.

Джип свернул в их сторону, и осажденные поняли, что злоключения окончились.

Однако суровая реальность преподнесла очередной сюрпризец…

Внедорожник, вздымая широкими колесами клубы буро-коричневой пыли, резво приближался к вышке. Львы насторожились. А когда из машины сухо протрещала автоматная очередь, хищники трусливо поджали хвосты и быстро ретировались подальше от опасного места.

Опера провожали львов восторженным улюлюканьем, пока не разглядели в салоне джипа Рыбакова и Сэма Мурунди.

По сравнению с этими ребятами хищники показались страдальцам мягкими игрушками. Андрей Борисович мерзко ухмылялся. Он вылез из притормозившего около вышки внедорожника и, держа наперевес автомат, посмотрел наверх.

— На ловца и зверь бежит, — щурясь в лучах яркого света, сказал Рыбаков. — А мы уж думали, не найдем вас.

— Привет, братишка. — Уваров рассеянно потирал затылок. — Ты откуда?

— От верблюда. — Рыбаков направил ствол автомата на оперов. — Давай-ка вниз, — приказал он Никите.

Уваров открыл люк на дне площадки и стал медленно спускаться по лестнице. За ним подался было и Плахов.

— Ты, искусствовед, там останься, — остановил его Рыбаков. — Пока…

Присматривать за Плаховым военный советник поручил Сэму. Наемник вылез из машины и, передернув затвор карабина, направил оружие на Игоря.

Уваров продолжал медленно спускаться с вышки.

— Ты раньше резвее был, — заметил мистер Фишер. — Что, укатали сивку крутые горки?

— Плохое питание, — ответил Уваров, спустившись наконец вниз, и кивнул на Сэма: — А кореш твой чего не в тюрьме?

— Индун сжалился, — сказал Рыбаков. — И, кстати, шепнул, где вас искать. Главное — подход к человеку найти.

— Вот сука. — Уваров сплюнул на землю.

— Карманы выверни, — приказал Рыбаков, ткнув оппонента дулом автомата.

— Андрюша, кончай дурить. Давай лучше вискаря дернем и все обсудим.

Ствол «калаша» уставился в голову собеседнику.

— Я сказал — карманы выворачивай. Больше повторять не буду.

Никита вздохнул и вывернул карманы джинсов. На сухую траву прямо под ноги Рыбакову выпал сморщенный плод марулы.

— Смотри, Андрейка, даже закусь есть, — кивнул на ягоду Никита. — Давай по-хорошему, капитан.

— А друзья твои где? — усмехнулся Рыбаков. — Из Центра?

— Тебе нас мало? — нагло парировал Уваров. Рыбаков мягко надавил на спусковой крючок и выстрелил поверх головы Уварова. Никита присел от неожиданности:

— Ты чё творишь, Эндрю?

— Руки вверх! — заорал Фишер.

— Э-э, не шали, разведка. — Уваров нехотя поднял руки. — Мы их за бутылкой послали.

Рыбаков придавил Уварова ледяным взглядом. Никита сообразил, что бывший гэрэушни настроен серьезно.

— Ну, тогда пошли, Штирлиц. — Военный советник указал направление стволом автомата. — К озеру.

— Андрюшка, ты чего, искупаться решил? — обернулся к конвоиру Уваров.

— Нет. Ты один поплаваешь, — объяснил Рыбаков. — В компании местной фауны. А я посмотрю…

Свесившись с вышки, Плахов наблюдал, как уроженец города Энгельса под дулом автомата вел Никиту к берегу озера. Но помочь он ничем не мог — снизу на него пялился черный зрачок карабина Сэма. «Я следующий», — грустно подумал Игорь.

В магазинчике сувениров лоджа «Читва-Читва» Мотя Смирнов приобрел себе и своим спутницам пробковые шлемы. Примерив головной убор колонизатора, Мотя остался доволен собой. Он внимательно разглядывал в зеркале свой загорелый задумчивый фэйс. Его спутницы, завидев папика в таком мужественном головном уборе, почти одновременно выдохнули: «Круто!»

Винтовку с оптическим прицелом, дополнившую образ африканского охотника, Смирнову выдал Мартин. Мотя уверенно принял оружие, вытащил магазин, передернул затвор, заглянул в ствол и довольно хмыкнул. Мартин понял, что этот русский знает толк в оружии, поэтому разъяснять ему ничего не надо.