Владимир Нестеренко - Сладкое слово – месть

– Я не знаю этих людей, но тебе может назвать их имена Алитет, если ты войдешь к нему в доверие своим послушанием. Мой совет повторю: постарайся ему понравиться и не отчаивайся. Из любой ситуации стремись извлечь выгоду. Тогда выживешь и добьешься своего.

– Вы правы. Чтобы узнать, кто меня похитил, я постараюсь быть послушной. Но мне будет нелегко. Если откровенно, боюсь сексуальных домогательств. Я воспитывалась в хорошей, любящей семье, моя мама добрейший человек и во мне души не чает. Я выросла целомудренной девушкой, мой Вовчик был первым и последним моим мужчиной. У меня нет ни малейшего сексуального влечения к другим. – Катя говорила с нежностью, когда это касалось своей семьи, с убедительной интонацией, когда сообщала о своей целомудренности, со скорбью и страхом – о своей будущей, как она догадывалась, сексуальной работе в казино, что Алевтина прониклась глубоким чувством уважения к несчастной жертве, какой была сама в свое время.

– Не отчаивайся, милашка, у нас много всякой работы. Если ты наделена артистическими способностями, будешь осваиваться в роли певицы под фанеру или танцовщицы. Но главное, ты должна понравиться Алитету во всех отношениях, буду откровенна, особенно в постели.

Катя в отчаянии схватилась за голову, закрыв руками лицо, и глухой стон вырвался из ее груди.

– Вовчик, приди ко мне на помощь! – прошептала она.

– Не искушай себя надеждами, он никогда за тобой не придет.

– Не верю, он так меня любит!

– Ну, хватит, милашка, я думала, ты более проницательная, – рассердилась вдруг Алевтина. – Мне пора. Завтра я, возможно, не появлюсь. Пищу принесут другие. До встречи.

Катя осталась одна. Закончился третий день заточения, о Вовчике ни слуху ни духу. Исчез без звука, словно в воду канул. Если крыло здания с этой комнатой примыкает к казино, то при желании рано или поздно он за ней придет. С его деньгами можно подкупить любого полицейского и обшарить все углы. Очень странно, что ее держат, по словам Алевтины, в стенах казино. Здесь что-то нечисто. Катя стала анализировать смысл всех бесед. Ей показалось, что Алевтина настойчиво внедряет мысль о том, что Корзинин нехороший человек. Снаружи привлекательный, такой милый, а внутри дерьмо.

Горькая мысль кольнула в самое сердце. Превозмогая гадкое настроение, Катя усмехнулась. Явно Алевтина что-то недосказывает, чего-то боится. Она уже стала азиаткой и научилась азиатским хитростям. Кате показалось, что женщина щадит ее. Не самолюбие. Плевать на него малознакомому человеку, не станет сострадать разрушенному венчанию. Боязнь болезненного разочарования в любви к Владимиру? Тоже чушь. Скорее всего, здесь кроется какое-то опасение. Как ей не хватает маминой поддержки, теплого слова ободрения. Глубже кого-либо она поняла бы горе дочери, сама испытавшая пропасть несостоявшейся любви.

Пытка неизвестностью продолжалась. Катя с нетерпением ждала новой встречи с Алевтиной, но прошло два дня, а она не появлялась. До каких же пор будет продолжаться заточение в одиночной камере, в которой нет даже нормального туалета, а стоит горшок? Катя с отвращением пользуется им. Нет ни одной книги, ни журнала для чтения и нечем убить время. Она как затравленная, подобно Эдмону Дантесу, посаженному без вины в каменный мешок, ходит из угла в угол. Книгу Дюма читала в детстве, видела фильм о мести графа Монте-Кристо, но тогда, разумеется, не могла со всей глубиной проникнуться в страдания бедного моряка. Теперь она знает, почем фунт лиха, как тяжко переживать обман, предательство, невиновное заточение. Ни одна метафора не может выразить всей душевной боли и возмущения. Если так будет продолжаться, она вновь объявит голодовку и уж не прекратит, пока не добьется ясности положения. Хотя куда уж яснее: от нее требуют покорности и омерзительной сексуальной работы.

«Мой совет повторю: постарайся ему понравиться и не отчаивайся. Из любой ситуации стремись извлечь выгоду. Тогда выживешь и добьешься своего», – много раз звучал в голове голос Алевтины.

Именно извлечь свою выгоду из всякого насилия, которое свершается над ней в этих стенах. Спокойно, идет психологическая борьба. Алевтина специально откладывает визит, ей умышленно не дают ничего читать, чтобы раздавить морально и добиться послушания. Это понятно. Надо сделать выбор: или борьба через унижения к свободе, или смерть!

Голодная смерть – это мучительно. Проще свить веревку из своей одежды и повеситься на решетке. И оставить в страданиях и горе маму?