Гарольд Роббинс - Пираньи

– Я слышал, что он работает на своего отца.

– Похоже на то, – сказал я. – Хорошие итальянские мальчики занимаются тем же, чем занимаются их отцы. Ты хочешь, чтобы я пошел по твоим стопам? – спросил я, посмотрев на него.

Отец отрицательно покачал головой.

– Нет, я продам свою фирму.

– Почему? – удивился я.

– Я слишком стар, – произнес он. – Я думаю немножко попутешествовать. Я и мира-то не видел и хочу начать с того места, где родился, с Сицилии.

– У тебя есть девушка, которая поедет с тобой? Отец покраснел.

– Мне никто не нужен.

– Тебе бы составили компанию, – заметил я.

– Я слишком стар, – сказал он. – Боюсь, не буду знать, что с ней делать.

– Найди себе подходящую, и она тебе покажет, – пошутил я.

– Разве так разговаривают с отцом? – спросил он с негодованием.

Так все и произошло. Я отправился в Уортон, а мой отец продал свою фирму и отбыл на Сицилию. Но что-то произошло. На серпантине, по дороге из Трепани в Марсалу, его машина вылетела на повороте за ограждение.

Перед моим отъездом на Сицилию за телом отца позвонил мой дядя.

– Я пошлю с тобой двух телохранителей.

– Зачем? – спросил я. – Никто меня не тронет.

– Откуда ты знаешь, – тяжело вздохнул он. – Я любил твоего отца. Может быть, мы в чем-то и расходились, но это не имеет значения. Кровные узы есть кровные узы. Кроме того, я слышал, что кто-то копался в тормозах его машины.

Некоторое время я молчал.

– Но почему? Ведь все знают, что он честный человек. – Это ничего не значит на Сицилии. Там эти вещи не принимаются в расчет. Все, что для них имеет значение, это то, что он из семьи, из моей семьи. Я не хочу, чтобы они добрались и до тебя. У тебя будет два телохранителя.

– Ни за что, – сказал я. – Я могу сам за себя постоять. По крайней мере этому меня учили в армии.

– Тебя там научили тому, как получить пулю в задницу.

– Это разные вещи, – отозвался я.

– Хорошо, пусть Анжело едет с тобой.

– Ну уж, если за мной будут охотиться, – сказал я, – то за Анжело будут охотиться в два раза усерднее. Ведь он ваш сын.

– Но он знает правила игры, кроме того, он говорит по-сицилийски. Так или иначе, он хочет поехать с тобой. Он тоже любил твоего отца.

– О'кей, – ответил я.

Потом мне пришла в голову мысль, и я спросил:

– Анжело будет заниматься там делами?

– Ну конечно, нет, – солгал дядюшка.

Я задумался. Действительно, какая мне разница.

– Хорошо, – согласился я, – мы едем вместе.

Мой дядя перехитрил меня. Мне телохранители были не нужны. Но при Анжело неотлучно находились четверо парней, у которых оттопыривались пиджаки под мышкой, а так как мы всегда были вместе, то они охраняли нас обоих. На Сицилии никаких проблем не возникло. Скромная траурная служба в церкви в Марсале прошла спокойно, присутствовало всего несколько человек, из которых я не знал никого, хотя считалось, что мы родственники. Мне выразили соболезнования и заключили в объятия, а тем временем на катафалке гроб отвезли в Палермо, откуда самолетом отправили в Нью-Йорк. Отец хотел, чтобы его похоронили рядом с моей матерью. Так и было сделано.

Через неделю я стоял на кладбище и смотрел, как гроб опускают в землю. В тишине я бросил горсть земли в могилу и отошел. Дядя и Анжело сделали то же самое.

– Твой отец был хорошим человеком, – медленно проговорил дядя.

– Да, – сказал я.

– Что ты теперь будешь делать? – спросил дядя.

– Найду себе работу.

Дядя промолчал, а Анжело взглянул на меня.

– Ты просто дурак, – сказал он, – у нас всегда нашлось бы занятие тебе по душе.

– Законный бизнес, – добавил дядя.

– Мой отец хотел, чтобы я шел своим путем, – ответил я. – Но я благодарен вам за предложение.

– Ты совсем как твой отец, – буркнул дядя. Я рассмеялся.

– Именно, так же как Анжело похож на тебя. Яблоко от яблони недалеко падает.

Дядя прижал меня к груди.

– Ты часть моей семьи, родня, и я люблю тебя.

– Я тебя тоже люблю.

Я смотрел, как он идет к своей машине, а потом повернулся к Анжело.

– Какие у тебя планы?

– У меня свидание в городе. – Он кивнул головой в сторону машины. – Я поеду с тобой, если ты не возражаешь.

– Хорошо.

Мы сидели и молчали, пока лимузин вез нас к Манхэттену. Только когда мы проезжали по Мидтаунскому туннелю, я заговорил.

– Я хочу поблагодарить тебя за то, что ты съездил со мной на Сицилию. Мне нужна была твоя поддержка, но раньше я этого не понимал. Спасибо.

– Не стоит благодарности, мы ведь одна семья. Я молча кивнул.