Гарольд Роббинс - Плоть и кровь

— Черт! — с отвращением воскликнула Лейла, вжимаясь в землю и не смея приподнять голову, чтобы взглянуть на подруг. — Вы где?

— Здесь, — прошептала Соад. — Не можем пошевелиться.

— Здесь нельзя оставаться. Нас засекли.

— Ползи дальше, если хочешь, а я не собираюсь—по крайней мере, пока не перестанут стрелять.

— Ползти неопасно: они стреляют на три фута поверх голов.

— Это же арабы! — язвительно протянула Соад. — Никогда не знаешь, куда они попадут. Я остаюсь.

Лейла осторожно поползла вдоль колючего заграждения и вскоре услышала за собой шорох: остальные женщины последовали за ней.

Примерно через полчаса Лейла остановилась. Стрельба не смолкала, но пули уже не жужжали над головой. Девушки вышли из зоны обстрела.

На этот раз Лейла не стала рисковать. Она Вымазала лезвия грязью, чтобы не блестели, и снова заняла положение на спине. Это оказалось труднее, чем она себе представляла; лязг кусачек был отчетливо слышен в ночной тишине, но как будто не достигал ушей противника. Вскоре она уже проделала достаточную прореху в первом ряду колючей проволоки и приступила ко второму. Еще два ряда — и путь свободен.

Несмотря на ночную прохладу, девушка вся покрылась потом, торопливо разрезая двойную проволоку второго ряда. На это ушло не менее двадцати минут. Последний ряд состоял из тройной проволоки, и ей потребовалось целых сорок.

Все еще лежа на спине, Лейла перевела дыхание. Руки и плечи ломило. Она посмотрела на Соад.

— Будем ползком двигаться до самой меловой отметки. Это еще примерно двести метров. А там мы окажемся в безопасности.

— О’кей.

— Не забывайте опускать голову.

Лейла перекатилась на живот и поползла вперед. В таком положении двести метров показались ей тысячей миль.

Наконец, она различила в темноте белый указатель, выступающий из земли в нескольких метрах перед ними. Одновременно послышались мужские голоса. Лейла подняла руку, давая подругам сигнал не разговаривать. Вот будет стыд-позор, если их обнаружат—после стольких усилий! Все вжались в землю.

Голоса раздавались слева. В свете луны Лейла увидела троих солдат. Один закурил сигарету, двое других сидели позади пулемета. Отброшенная спичка приземлилась прямо у нее перед носом.

— Эти шлюхи все еще там, — сказал курильщик.

Его товарищи поднялись и помахали руками в воздухе, чтобы размяться и согреться.

— У Хамида на руках целый взвод замороженных писюшек, — сказал другой.

Курильщик засмеялся.

— Пусть поделится со мной, они у меня живо оттают.

— Хамид не станет делиться. Он как паша в гареме.

Что-то слабо загудело. Солдат с сигаретой поднял с земли портативную радиостанцию. До ушей Лейлы донеслись его слова:

— Говорит Пост-1. Женщины обнаружены, но еще не захвачены в плен. Возможно, двигаются в нашем направлении.

— То-то, небось, наложили в штаны, — сказал его приятель. — В радиусе полмили никого нет.

— Все равно держи ухо востро. Хороши бы мы были, если бы пара девок обвела нас вокруг пальца.

Лейла зловеще усмехнулась про себя. Они так и сделают. Она похлопала Соад по спине и одними губами спросила:

— Слышишь?

Египтянка кивнула. Остальные тоже слышали.

Лейла сделала широкий жест рукой. Девушки поняли: нужно незаметно подкрасться с тыла к пулемету. Затаив дыхание, они поползли вперед.

Обходной маневр занял не менее часа. Белый столбик остался далеко позади. Наконец, девушки оказались рядом с пулеметом, и Лейла дала сигнал. Девушки с победным кличем вскочили на ноги и ринулись в атаку. Изрыгая грязные ругательства, солдаты резко обернулись и очутились перед нацеленными на них дулами винтовок.

— Вы наши пленники, — заявила Лейла.

Капрал усмехнулся.

— Похоже на то.

Лейла узнала в нем курильщика. В ее голосе звучало торжество, когда она произнесла:

— Может, теперь ты переменишь мнение о женщинах-солдатах?

— Может быть, — охотно согласился он.

— А что дальше? — спросила Соад.

— Не знаю. Наверное, нужно доложить начальству, — Лейла повернулась к капралу. — Давай сюда радиостанцию.

Он протянул ей аппарат.

— Можно совет?

— Как хочешь.

— Мы ваши пленники, не так ли?

Лейла кивнула.

— Тогда почему бы сначала не изнасиловать нас? Мы не станем жаловаться.

Женщины захихикали. Лейла разозлилась. Мужчины-арабы—худшая разновидность свиней и шовинистов! Она надавила на кнопку вызова. Но прежде, чем ей ответили, появились Хамид с Джамилей — прогулочным шагом, словно провели вечер, прохаживаясь в парке.