Гарольд Роббинс - Плоть и кровь

Бейдр взглянул на часы.

— Коктейль в восемь, ужин в девять. Приготовь мне черный галстук.

Джордана усмехнулась: ей была известна ненависть Бейдра к парадным костюмам.

— Ты прямо лезешь вон из кожи.

— Точно. Мне крайне важно произвести благоприятное впечатление. Они там слишком привержены своему клану.

— Да уж. Кто-кто, а я прекрасно знаю эту публику. Эмигранты из Пасадены. Но у Них те же предрассудки, что и у других. Считают деньги мерилом всех человеческих достоинств.

Пышный и очень дорогой букет роз, презентованный Джордане по приезде президентом банка Джозефом Э. — Хатчисоном-Третьим и его женой Долли, подтвердил это мнение.

Послышался тихий стук в дверь и приглушенный голос Джабира.

— Хозяин, уже четверть восьмого.

— Спасибо, — откликнулся Бейдр и встал из-за стола, на котором лежал последний отчет банка. Еще есть время принять душ перед тем, как переодеться к банкету. Он быстро стянул рубашку и брюки и обнаженный направился в ванную, расположенную между его спальней и спальней жены.

Бейдр распахнул дверь. Джордана как раз принимала ванну. Он замер, ослепленный ее великолепным телом.

— Прошу прощения, — машинально извинился Бейдр. — Я не знал, что ты здесь.

— Ничего, — с еле заметной иронией ответила она. — Тебе незачем оправдываться.

Джордана взяла банное полотенце и обернула вокруг себя. Бейдр протянул к жене руку. Она вопросительно посмотрела на него.

— Я уже и забыл, как ты красива, — Бейдр взялся за угол полотенца и позволил ему упасть на пол. Мужские пальцы пробежали по щеке Джорданы, шее, порозовевшей груди с чуткими, подавшимися навстречу сосками, коснулись крошечного углубления пупка и скользнули ниже, к нежной выпуклости лона. — Просто прекрасна.

Джордана не шелохнулась.

— Посмотри на меня! — с неожиданной настойчивостью потребовал Бейдр.

Она заглянула ему в глаза и увидела в них печаль.

— Джордана.

— Да?

— Что с нами случилось? Почему мы стали чужими?

Ее глаза наполнились слезами.

— Не знаю.

Бейдр притянул ее к себе и положил ее голову себе на плечо.

— Все пошло наперекосяк. Просто не представляю, как это исправить.

Джордана хотела что-то сказать, но не нашла слов. Они существовали как бы в разных мирах. Если попытаться объяснить, что у нее точно такие же, как у него, общественные и сексуальные потребности, он воспримет это как покушение насвои мужские привилегии, решит, что она никудышня жена. А ведь именно этот одинаково жадный интерес к жизни в самом начале толкнул их друг к другу.

Она уткнулась лицом в плечо мужа и начала тихонько всхлипывать. Бейдр ласково погладил ее по волосам.

— Я по тебе соскучился, — он взял ее за подбородок и заставил посмотреть на него. — Никто не может тебя заменить.

«Тогда зачем разлуки? Зачем другие женщины?» — подумала Джордана, и Бейдр словно прочитал ее мысли.

— Все остальное ничего не значит. Просто, чтобы убить время.

Она молчала.

— С тобой тоже так? — спросил Бейдр.

Глаза Джорданы расширились. Он знал! Знал все это время! И ни разу не дал понять.

Она кивнула. Губы Бейдра сомкнулись в жесткую линию, но лишь на, мгновение. Он тяжело вздохнул.

— Мужчина творит свой рай или ад на земле. Вот и я сотворил свой.

— Ты на меня не сердишься? — прошептала она.

— Какое я имею право? Предоставим судить Аллаху — когда придет время читать в Книге Судеб. Я склоняюсь под бременем собственных грехов. К тому же ты — не одна из нас, поэтому к тебе нельзя применять те же правила. Я прошу только об одном.

— Да?

— Пусть это не будет еврей. На всех остальных я стану смотреть сквозь пальцы: так же, как ты.

Джордана опустила глаза.

— Разве обязательно должны быть другие?

— Я не могу отвечать за тебя, — сказал Бейдр. — Что до Меня, то я — мужчина.

Джордана почувствовала, как в нее перетекает его тепло. Его мужское естество пробудилось от ее прикосновения. Она обхватила член пальцами. Бейдр взял ее под мышки и приподнял в воздухе. Она автоматически развела ноги и обхватила ими талию мужа. Он немного опустил ее. Джордана слегка ахнула, почувствовав его проникновение: словно в сердце ей вонзился горячий клинок. Крепко держажену в объятиях, Бейдр начал медленно, ритмично двигаться внутри нее.

По всему телу Джорданы разлилось желанное тепло Она больше не могла сдерживаться. Прильнув к Бейдру точно обезьянка, она тоже начала судорожно двигаться. В голове проносились сумасшедшие мысли. Что-то было не так, противоречило реальному положению вещей. Ее огромная вина требовала наказания.