Елена Саулите - Швейцарский счет

Она пыхтела, задыхалась, и, обливаясь потом, шумно втягивала ноздрями воздух. Нервное напряжение, голод и физическое истощение давали о себе знать, теперь любое, даже самое простое движение стоило ей серьезных усилий. На этот раз она оказалась умнее, насадив кусок ткани на крючок, она сначала потянула его вниз, чтобы закрепить успех, потом принялась осторожно вытягивать ветошь изо рта. Дело подвигалось медленно и трудно, на исходе получаса Алиса справилась с первой тряпкой, и когда неряшливый комок упал к ее ногам, она возликовала. Ободренная успехом, поспешно принялась за второй (учитывая, что Герье затолкал ей в глотку несколько штук, стоило спешить), с ним она справилась немного быстрее, но, по мере того как рот освобождался, становилось все труднее насаживать ткань на крючок, теперь она рисковала изрезать язык или располосовать слизистую. Изранив небо, Алиса отказалась от дальнейших попыток, но сдаваться она не собиралась. Так как кляп значительно уменьшился, она решила вытолкнуть его при помощи языка и челюстей, сначала она принялась надсадно кашлять, силясь хоть немного протолкнуть тугую пробку, она сотрясалась в приступах кашля, давилась, корчась в неимоверных усилиях, но дело подвигалось ужасно медленно. Отчаявшись, она обессиленно привалилась к прохладной стене, и тут взгляд девушки упал на стоявшую на полу чашку с водой. Алису осенило! Если намочить кляп, то он не будет липнуть к сухим деснам. Она решительно наклонилась и принялась захватывать губами неприятно пахнущую мутноватую воду, идея оказалась превосходной. Кляп намок, отяжелел, она наклонила голову вниз и принялась надсадно кашлять, подталкивая его языком, минут через двадцать изжеванные остатки кляпа валялись на полу, и девушка с облегчением вдохнула. Глянув на раскрытое окно, она набрала в грудь воздуха и попробовала крикнуть, но, то ли от усталости, то ли от натужного кашля, крик вышел сиплым и слабым. Солнце, изредка проглядывавшее из-за взбитых в пену облаков, заметно сдвинулось вправо, и Алиса прикинула, что перевалило за полдень.

«Вот сейчас передохну чуть-чуть и заору, – подбадривала она себя, чувствуя, как невыносимо першит в горле и гулко бухает сердце.

– Совсем расквасилась», – посетовала она, аккуратно трогая языком саднящие раны.

Язык распух, с трудом помещаясь во рту, слизистая горела, сочась солоноватой кровью. Алиса наклонилась и длинно сплюнула в опустевшую миску, густая розовая слюна нехотя шлепнулась на дно.

Передохнув, она повторила попытку, но севшие связки не повиновались ей, крика не получалось, из горла вырывалось лишь безобидное хриплое сипение, едва ли более громкое, чем шипение ее соседок. Змеи попривыкли к новенькой и не обращали на Алису ни малейшего внимания, их излюбленным делом был сон, оживлялись они ближе к вечеру – днем предпочитали мирно лежать под корягами, которыми Герье заботливо оснастил их жилища. Огорошенная очередной неудачей Алиса, разревелась. Весь мир был против нее! Она проявила недюжинную изобретательность, предприняла героические усилия, чтобы справиться с кляпом, и теперь, когда осталось только позвать на помощь, Господь лишает ее голоса! Ну почему? За что такая несправедливость? Ей и так досталось как немногим на этом свете. Она сполна заплатила за свои ошибки.

– За что? – вслух вопрошала она, таращась в потолок мокрыми от слез глазами. – Как ты жесток, Господи! Нельзя, чтоб на одного человека валилось столько горя. Понимаешь? Это бесчеловечно, Господи! Если ты есть, почему не поможешь мне? Спаси же меня, Господи!– в исступлении вопила она, не сознавая, что громко кричит: – Я не могу больше. Забери меня к себе. Сейчас же, сию минуту. Я боюсь, Господи. Как же я ненавижу тебя! Садист, монстр, зверь, а-а-а, – выла девушка, стуча лбом в глухую стену. – Помоги-и-и! – голос ее срывался. Она прощалась с жизнью, с последней надеждой на спасение.

И тут до нее дошло, что от ее крика тихонько дребезжат стенки террариумов! Голос прорезался! Устыдившись истерики, она торопливо попросила прощения у Всевышнего за богохульство, высунулась в окно и принялась во все горло звать на помощь.

– Помогите! SOS! Help! Помогите! Help me! – оглушительно орала она, переводила дыхание и снова:

– Помогите! Help me!

От истошного крика саднило горло, закладывало уши, но понимая, что это ее последний шанс, последняя попытка спастись, она кричала и кричала, как безумная. Она отчаянно боролась за жизнь.

Время шло, но ничего не происходило. Обессилевшая и вновь осипшая, Алиса, наконец, угомонилась. Дом по соседству отмалчивался, дети в окне не появлялись, на улице было тихо. Очевидно, взрослые на работе, а дети в школе. Улица была пустынна, как Алиса ни старалась, но, ни голосов прохожих, ни звуков проезжающих машин, она не уловила.