Елена Саулите - Швейцарский счет

Раздосадованный Герье одним прыжком подскочил к девушке, но видя, что жертва не подает признаков жизни, взбешенно пнул безжизненное тело и сквозь зубы выругался:

– Вырубилась, п-падла. Ишь, принцесса! В борделе толпу за ночь обслуживала, а тут нэ-э-эрвы, видите ли, – ярился он.

Распаленный желанием, он рывком распахнул окно, хлынувшая в комнату, ночная свежесть отрезвила его, и, не глядя, на висящее на батарее тело, маньяк процедил:

– К черту! К черту! Выспаться надо.

Сколько прошло времени Алиса не знала, очнувшись, почувствовала пронизывающий холод. Герье не закрыл окно, и теперь она дрожала от холода. Маньяк, как обычно, спал на матрасе, стены серпентария сотрясались от храпа, постепенно нараставшего, достигавшего апогея и после долгой паузы (во время которой дыхания мучителя не было слышно, и ей начинало казаться, что он задохнулся), внезапно вырывался мощный прерывистый рык, и все повторялось.

– Удавила бы гада, – с ненавистью прошептала девушка.

Сон не шел, Алиса все думала, думала…

Около половины шестого, когда лиловый рассвет, осторожно вползающий в спящий дом, будто раздумывает, стоит ли будить его обитателей, Алиса, просидевшая всю ночь истуканом, настороженно наблюдала за пробуждением Герье. Заслышавший назойливое жужжание наручных часов поддонок, подскочил на постели и принялся озираться вокруг. Удостоверившись, что пленница на месте, вяло ткнул пальцем в кнопку будильника и зевнул, потом прошлепал в ванную, где долго плескался и фыркал. Спустя полчаса он появился на пороге мрачный и угрюмый, молча отстегнул ее от радиатора и тычком в спину приказал идти в туалет. Он делал это только второй раз за тридцать шесть часов, которые она провела в заключении, и Алиса старалась пить только, когда было совсем невмоготу. Водворив ее на место, он вышел и вернулся с ворохом тряпья.

– Вчера про кляп забыл, – пояснил он, забивая тряпками, рот страдальчески глядевшей на него жертве.

На секунду задумался и, взяв другой кусок ткани, крепко обмотал кисти Алисы. – Чтоб не вздумала кляп вытащить. Ну, до вечера. И готовься. Помолись, покайся, – он сделал паузу, и будничным тоном добавил:– Сегодня твоя очередь.

Перехватив несчастный взгляд Алисы, он загоготал и, беззаботно насвистывая, отправился восвояси, прихватив с собой злобно шипящую Астарту.

«Чтоб ты сдох!», – в отчаянии подумала Алиса, дышать только носом было трудно.

Когда за Шарлем закрылась дверь, и за стеной вновь послышались еле слышные осторожные шорохи стерегущей змеи, она уныло уткнулась в горячую батарею и расплакалась. Надежды на спасение больше не было. Сегодня он убьет дочь Дианы, а в том, что у Герье это получится, Алиса нисколько не сомневалась, он был дьявольски хитер, этот мерзавец. А после убийства девочки он расправится с ней, Алисой. От холода и отчаянных мыслей ее залихорадило, и Алиса мысленно выругалась по поводу открытого окна. Стоп! До Алисы дошло. Она быстро задрала голову и обомлела – окно! Герье забыл закрыть окно! Оно было скрыто за темной плотной шторой, и с утра он не заметил, что оно так и осталось открытым! Вот он шанс! В радостном возбуждении она просунула голову под штору, окно было приоткрыто лишь на треть, мешала кованая решетка, защищавшая стекло, но это было вполне достаточно, чтобы Алиса могла высунуться наружу.

Хотя, каким образом открытое окно могло помочь, если она пристегнута к радиатору, а рот забит кляпом? Первые восторги улеглись, и Алиса принялась соображать. Выходило так, что окно окном, а толку в нем никакого. Вот если бы ей удалось вытащить изо рта кляп, тогда… Она принялась бы орать благим матом, и ее непременно услышали бы на улице. Но как это сделать? Руки плотно замотаны и прикованы к трубе. И тут она заметила торчащий из стены небольшой металлический крюк. Для чего он служил было непонятно, может быть, на него что-то вешали? Да какая разница для чего он предназначался? Главное, что он находился в каких-нибудь десяти сантиметрах на уровне ее лица. Алиса приподнялась и потянулась к крюку, надеясь зацепить им торчащее изо рта тряпье. Крючок оказался острым, и, примериваясь к нему, Алиса дважды поранилась – разорвала уголок рта и основательно поцарапала щеку, кровь теплыми струйками потекла по подбородку. Алиса мысленно отругала себя за неловкость и взялась за дело, не торопясь, тщательно рассчитывая каждое движение. Наконец, ей удалось зацепить крючком краешек кляпа, она резко откинулась назад, но ветхая ткань расползлась на волокна, и Алисе пришлось начинать сначала.