Грегори МакДональд - Флетч & Co

— Долгая, нежная ночь. Десять часов на сон, пять — на еду и игры.

— Так много?

— Я засекала время.

— Я чувствую себя так, словно родился вновь, — Флетч развернул «Стандарт». — Хотя уши заложены, а из носа течет.

— В это утро я радуюсь тому, что мы поженились, — под столом нога Барбары прижалась к его ноге.

— Я тоже.

— Я боялась, что у тебя будет болеть живот.

— Он не болит. И не болел. Хотя синяк выглядит ужасно.

— Ну, не знаю. Мне кажется, он такой эротичный.

— Кто ж будет ругать плод своих трудов.

— Я тут ни при чем.

— Однако!

— Я знаю, что ни при чем. Ты на что-то наткнулся.

— Пусть так.

— Он выглядит, как гульфик, оттянутый вбок.

— Может, тебе переквалифицироваться в дизайнеры синяков?

— Потому-то боксерам запрещено бить ниже пояса?

— Судя по всему, их тренеры полагают сексуальным совсем не то, что ты.

— Я не знала, что это место у мужчин такое чувствительное.

— Если вы нас режете, разве из нас не течет кровь?

Им подали фрукты.

— Этим утром в газете нет ни слова об убийстве в аэропорту, — после ухода официанта Флетч подвел итог своим изысканиям.

— Ты рассказал об этом Карру?

— Да.

Пюре из ревеня, в меру подсахаренное, пришлось им по вкусу.

— И что он сказал?

— Согласился, что это серьезная проблема. «Ящик с камнями».

— Он понял, почему ты не обратился в полицию?

— Да. Я не могу провести всю жизнь в Кении, по очереди встречаясь с подозреваемыми в убийстве.

— И ты собираешься просто забыть о нем?

— Я не могу. Вдруг они решат повесить невиновного?

— Разве ты не можешь послать в полицию приметы преступника?

— Разумеется, могу. Белый мужчина среднего роста, с каштановыми волосами, усатый. В Кении таких мужчин, наверное, больше, чем зебр. Им придется каждую неделю вызывать меня к себе, а потом отправлять обратно. И я подозреваю, что они попросят меня задержаться — такими сладенькими, но твердыми голосами. А вот этого я позволить себе не могу. Карр ничего не предложил.

— Не можешь позволить… — Барбара откашлялась.

— Я уже думал об этом.

— Твой отец, надо отметить, не слишком любезен. Мы здесь уже третий день, а старший Флетчер все еще не соизволил лицезреть нас.

— Я обратил на это внимание. Впрочем, он оставил записку. Когда мы ездили в Тика.

— Да. В ней говорилось, что он еще заглянет к нам.

— Может, в его автомобиле спустило колесо.

— Я думаю, тебе лучше подойти к регистрационной стойке и узнать, оплачены ли наши счета.

— Я подумал, что сначала надо позавтракать.

— Сомневаюсь, что мы сможем вернуть большую часть денег, заплаченных отелю в Колорадо. Я бы на их месте нас наказала.

— Они, должно быть, привыкли к отмене свадебных путешествий.

А по проспекту Гарри Туку непрерывным потоком шли машины. Легковушки, такси, грузовики, привычные в любом городе, «лендроверы», увешанные запасными колесами, обшарпанные джипы, выглядевшие так, будто съезжали с гор не на колесах, а кувырком, какие-то непонятного вида машины, скорее всего, самодельные.

— Так чем мы сегодня займемся? — спросила Барбара. — При условии, что не придется переезжать в более дешевый отель.

Им подали яичницу, ветчину, гренки.

— Полагаю, я мог бы поискать отца. Он где-то здесь. А я любопытен.

— Вчера одна дама у бассейна рассказала мне о замечательных танцорах. Как же она их назвала?.. Бомас. Бомас харамби дансерз. Что-то в этом роде. Они выступают в десяти километрах отсюда. Рассказывают в танце удивительную историю о злом духе, вселившемся в молодую женщину, когда она и ее муж, путешествуя, уснули в лесу. Ее муж обратился к колдуну с просьбой избавить жену от злого духа. Колдун приходит и изгоняет его из тела женщины. Но каждый раз, когда колдун пытается приблизиться к злому духу, тот пугает помощников колдуна и мчится прочь. Все это рассказывается языком танца. Я бы хотела попасть сегодня на их представление.

Флетч наблюдал за Джумой, идущим по улице к отелю.

— И, поверишь ли, около Найроби есть зоопарк площадью сорок семь квадратных миль. Львы, жирафы, всякая прочая живность. Мы могли бы взять напрокат автомобиль, если ты сможешь привыкнуть к левостороннему движению.

Без рубашки, босой, в покрытых пылью шортах, с книгой в левой руке, Джума шагал, глядя прямо перед собой. Не удостаивая своим вниманием людей, сидящих на веранде лорда Деламера.

Флетч и Барбара находились слишком далеко от края веранды, чтобы позвать его.

— Еще мне рассказали об одном отличном ресторане. Называется он «Тамаринд». Таких лобстеров, как там, не готовят нигде. Недалеко отсюда китайский ресторанчик. «Гонконг». Лучший суп в Найроби.