Дэй Кин - Моя плоть сладка (сборник)

— Конечно, мсье!

— Весь? Вы уверены в этом?

— Клянусь!

Бенколин постучал костяшками пальцев по лбу.

— В этом есть что-то странное... Очень странное. Этот свет... Капитан Шамон, который час?

Вопрос прозвучал неожиданно резко, и Шамон, сидевший на ступеньке лестницы, удивленно уставился на Бенколина.

— Прошу прощения?

— Я спрашиваю, который час? — повторил детектив.

Изумленный Шамон достал большие золотые часы.

— Почти час,— ответил он.— А почему это вас интересует?

— Не знаю,— ответил Бенколин. По его виду я понял, что он близок к какому-то решению.— А теперь,— продолжил. он,— мы на некоторое время оставим тело мадемуазель Мартель здесь. Только один взгляд...

Он опустился на колени возле девушки. Теперь тело ее казалось более реальным, чем восковые фигуры. Бенколин снял с шеи девушки золотую цепочку и начал осматривать ее.

— Резкий рывок,— сказал он, демонстрируя цепочку.— Звенья маленькие, но крепкие, и они разорваны.

Когда он встал и направился наверх, Шамой остановил его.

— Вы оставляете ее здесь одну?

— А почему бы и нет?

Молодой человек неопределенно развел руками.

— Не знаю,— ответил он,—Я полагаю, это не повредит ей. Но вокруг нее всегда было так много людей... когда она была жива. Это так мрачно... Вы не возражаете, если я останусь возле нее?

Он нерешительно взглянул на Бенколина. Тот с любопытством посмотрел на капитана.

— Видите ли,— объяснил Шамон,— глядя на нее, я всегда вспоминал Одетту. О, боже! Я ничего не могу с собой поделать...

— Пойдемте с нами,— сказал Бенколин.— Вам надо выпить.

Мы вернулись в грот, затем прошли в вестибюль и оказались в квартире Огюстена. Мадемуазель Огюстен, взглянув на нас, должно, быть, по нашим лицам поняла, что что-то случилось. Кроме того, подозрительным казалось и появление сумочки. Бенколин молча направился к телефону, а дрожащий Огюстен принес бутылку бренди. Его дочь смотрела, как он и Шамон выпили по большой порции, и губы ее дрогнули.

Я чувствовал себя беспокойно. Тикали часы, скрипело кресло. Мадемуазель Огюстен не задавала вопросов. Она механически продолжала работать. Выпив вместе с Шамоном бренди, я заметил, что он тоже не сводит с нее глаз. Несколько раз ее отец пытался что-то сказать, но мы сохраняли молчание.

Вернулся Бенколин.

— Мадемуазель,— начал он,— я хочу спросить...

— Мари! — голос ее отца дрогнул.— Я не могу сообщить тебе... Это убийство... Это...

— Успокойтесь, пожалуйста,— сказал Бенколин.— Я хочу спросить вас, мадемуазель, когда сегодня ночью вы включили в музее свет?

Казалось, до нее не дошел смысл его вопроса. Она тяжело отложила вязание, потом заговорила.

— Вскоре после ухода папы.

— Какой свет вы включили?

— Я включила свет в центре главного грота и на лестнице в подвале.

— Почему вы это сделали?

Девушка безмятежно взглянула на Бенколина.

— Это вполне естественное действие: мне показалось, что в музее кто-то ходит.

— Я вижу, у вас крепкие нервы.

— Нет.— Ни улыбки, ни даже попытки улыбнуться.

— Вы ходили узнать, в чем дело?

— Да...— Поскольку детектив не сводил с нее глаз, она подняла голову и продолжала: — Я заглянула в главный грот, где, как мне показалось, был шум, но там никого не было. Я ошиблась.

— По лестнице вы не спускались?

— Нет.

— Как долго вы держали свет включенным?

— Я не уверена, минут пять, может быть, больше. Но объясните мне,—-теперь она говорила очень резко,— что означают все эти разговоры об убийстве?

— Убита некая мадемуазель Клодин Мартель,— медленно произнес Бенколин.— Ее тело обнаружено в руках Сатира, который стоит у поворота лестницы...

Старый Огюстен схватил Бенколина за рукав. Его лысая голова с двумя прядями за ушами напоминала го-, лову собаки.

— Пожалуйста, мсье! Пожалуйста! Она ничего не знает об этом...

— Старый дурак!— рявкнула девушка.— Я сама могу постоять за себя.

Старик с гордостью посмотрел на дочь и повернулся к Бенколину,

— Ну, мадемуазель? Вам знакомо имя Клодин Мартель?

— Мсье, неужели вы думаете, что я так же хорошо знаю фамилии, как и лица всех, кто посещает наш музей?,

Бенколин склонился вперед.

— Что заставляет вас думать, мадемуазель, что Кло-дин Мартель могла быть вашей посетительницей?

— Вы же сами сказали, что она здесь!

— Она была убита в задней части дома, в коридоре, который ведет на улицу,— сказал Бенколин.— Возможно, она ни разу в жизни не была в музее.

— Ага! Ну что ж,— девушка пожала плечами и взялась за вязание,— музей можно покинуть и таким путем,