Джеймс Чейз - Репортер Кэйд (пер. Згерский)

На возвышении в шезлонге, покрытом шкурой зебры, лежал Джонас Фридлэндер. На нем были вельветовые алые брюки в обтяжку. Он был обнажен по пояс. Возле него хлопотали испуганный пожилой слуга и высокий тощий человек, в котором Кэйд признал доктора. Он заканчивал перевязку толстой руки Фридлэндера.

— Как ваше самочувствие? — спросил Кэйд, поднявшись по ступенькам на возвышение и остановившись возле Фридлэндера.

Толстяк поморщился, глянув на него.

— Уходите. Как вы смели вот так запросто войти ко мне? Я не позволю себя фотографировать. Мне очень плохо.

— Я — Вэл Кэйд.

Слуга что-то невнятно лопоча начал наступать на Кэйда, но Фридлэндер отогнал его жестом.

— Кэйд? Это правда вы? Да, да. Узнаю. О, это приятный сюрприз. Вы такой же большой художник, как я… в вашей специфической сфере, разумеется. Что вас привело сюда?

— Мистер Фридлэндер, вам нельзя утомляться, — успокаивающим тоном сказал высокий тощий человек.

— Кыш! Бегом отсюда, — рявкнул Фридлэндер. — Не позволю знахарям командовать мной. Уходите!

Высокий худой мужчина, видимо, привык к подобному обращению. Он поманил к себе слугу, отошел с ним в сторонку и принялся что-то шептать ему на ухо. Кэйд сказал:

— Мистер Фридлэндер, это покушение не может долго оставаться секретом. Вы, конечно, не хотите, чтобы плохие фотоснимки иллюстрирующие данное происшествие попали в мировую прессу. Моя же работа вам известна. Дайте мне сделать эксклюзив и будьте уверены в артистическом исполнении работы.

Фридлэндер заставил себя улыбнуться. Несмотря на боль, он был польщен.

— Да, конечно, дорогой мальчик. Делайте. Ни один другой фотограф не будет допущен сюда. В конце концов фото Кэйда подобно картине Фридлэндера.

Фотографируя, Кэйд как бы между прочим спросил:

— Как это произошло, мистер Фридлэндер?

Лицо старика исказила злоба. Вот на подобное выражение лица и рассчитывал Кэйд. Затвор щелкнул, когда Фридлэндер заговорил:

— Парень сумасшедший! Совершенный псих! Как подумаю, что я для него сделал! Неблагодарный! Ну, был у меня другой дружок. Так это все блажь. Джерри безумно ревнив, но никто не смеет указывать мне, что мне можно делать и что нет. У Джерри был пистолет. Я просто не мог поверить, что он им воспользуется.

Доктор, заметив, как побледнел старик, сделал Кэйду знак рукой. К этому времени снимки были уже сделаны, поэтому он, кивнув головой, отошел.

— Благодарю вас, мистер Фридлэндер. Скорее поправляйтесь.

Старик был близок к обмороку, но, оставаясь до конца актером, он слегка помахал рукой, когда Кэйд покидал помещение.

Галдеж за дверью предостерег Кэйда — прибыла пресса.

Таккер вышел из боковой комнаты.

— Действуйте. Могу дать вам десять минут… не больше, — сказал он. — А я, пожалуй, пока поговорю с этими обезьянами, которые толпятся снаружи.

Кэйд вошел в комнату, где два скучающих детектива курили возле окна, а в вольтеровском кресле сидел молодой человек, зажав ладони между колен и ссутулившись.

Джерри Маршаллу было двадцать три года… Высокий блондин с красивым лицом, с глубоко посаженными голубыми глазами. Увидев камеру Кэйда, он напрягся, лицо приняло презрительно-враждебное выражение.

Кэйд положил камеру на стол.

— Я — Вэл Кэйд, — сказал он. — Вы, возможно, слыхали обо мне. Я хочу вас сфотографировать, Джерри, но только с вашего согласия. Сегодня вы произвели сенсацию в мировой прессе и ничего уж вам с этим не поделать. Там снаружи газетчики и фотографы. Вам их не избежать. Но я хочу с вами договориться. Попозируйте мне. За это я устрою так, чтобы моя газета за свой счет наняла лучшего из адвокатов, который бы защитил ваши интересы. Если я еще что-то смогу для вас сделать, скажите, и я выполню вашу просьбу.

Маршалл изучающе смотрел на Кэйда, напряжение спало.

— Я знаю вас. Кто же вас не знает? Хорошо, мистер Кэйд. Договорились. Можете делать свои снимки.

Кэйд защелкал затвором камеры…

Вскоре дверь комнаты отворилась и в нее ввалился полицейский, дежуривший у входа.

— Ваше время, Кэйд, истекло. Поторопитесь закончить свою работу.

— А я уже закончил, — сказал Кэйд и обратился к Маршаллу. — Сегодня же у вас будет адвокат. Лучший. Ни о чем не беспокойтесь. Есть у вас какие-нибудь просьбы ко мне?

Маршалл заколебался и сказал:

— Не могли бы вы рассказать моей сестре о происшедшем? Я не хочу, чтобы она прочла об этом завтра в газетах.

— Конечно, — ответил Кэйд. — Я увижу ее сегодня же вечером. Где мне ее найти?