Джеймс Чейз - Репортер

© Н. Ф. Роговская, перевод, 2020

© М. В. Тарасов, перевод, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2020

Издательство АЗБУКА®

Когда самолет описывал круг над Истонвиллом, Кейд обратил внимание на пелену дыма, скрывающую северную часть города. Он понимал, что положение здесь серьезное, но не предполагал, что до такой степени. Страх, который не покидал его за все время трехчасового полета, резко усилился. Ладони стали липкими, удары сердца замедлились и сделались болезненными. Он вдруг ощутил непреодолимую потребность снова выпить.

Наконец загорелось табло, призывающее пристегнуть ремень безопасности и потушить сигарету. Кейд не стал просить дополнительной выпивки: все равно стюардесса ее уже не принесет, так как самолет готовится к посадке. К тому же Кейд понимал, что стюардесса намаялась с ним за время полета. В общей сложности она принесла ему восемь двойных порций виски, и для этого ей всякий раз нужно было идти из одного конца салона самолета в другой. Кейда одолевало все большее беспокойство. Его нервы были напряжены, но он знал, что теперь придется ждать алкоголя до тех пор, пока самолет не приземлится.

В салоне, кроме него, находилось еще двое пассажиров. Ситуация в Истонвилле была такой, что туда отправлялись только те, кому это действительно было крайне необходимо.

Примерно двадцать пассажиров, летевших этим же рейсом из Нью-Йорка, покинули самолет в Атланте, а эти двое мужчин, наоборот, сели на борт. Высокие, мускулистые парни с багровыми лицами, одетые в широкополые шляпы и пыльные городские костюмы, сидели позади Кейда, в двух рядах от него. Кейд чувствовал себя неуютно, слушая их негромкие комментарии, когда стюардесса ходила ему за виски. Теперь, когда самолет начал снижаться, один из них сказал:

– Смотри, Джек, видишь тот дым? Похоже, мы вернулись как раз вовремя, чтобы повеселиться.

– Черномазые ублюдки, – проворчал другой. – Надеюсь, они сейчас там поджариваются.

Кейд вздрогнул и взглянул на свою потрепанную сумку с надписью «Pan Am», стоящую на соседнем сиденье. В ней лежали фотоаппарат и прочее оборудование. Кейд предусмотрительно не взял с собой футляр для камеры. Было бы форменным сумасшествием отправиться в такой неспокойный город, как Истонвилл, демонстративно показывая всем и каждому, что он собирается фотографировать.

– Думаешь, Национальная гвардия уже прибыла? – спросил мужчина, которого звали Джек.

Его собеседник рассмеялся:

– Нет, насколько я знаю Фреда. Чтобы эти молокососы испортили нам все веселье? Он не допустит этого, пока его не припрут к стенке.

– Может, какой-нибудь ниггер успел настучать наверх?

– Фред контролирует все исходящие звонки. Он сказал, что позаботится об этом, и он сдержит слово. Нет, на этот раз, Брик, мы как следует проучим этих ниггеров, и ни один посторонний сукин сын нас не остановит.

Кейд вынул платок и вытер лицо.

Как только Мэтисон послал за ним, он понял, что грядут неприятности. Едва войдя в маленький неопрятный кабинет Мэтисона, Кейд инстинктивно почувствовал, что этот визит будет иметь катастрофические последствия. Не то чтобы Кейд его винил. Не было лучшего редактора новостей, чем Генри Мэтисон. Он всегда выгораживал Кейда. Он давал ему шанс за шансом. Он принимал заверения Эда Бердика, что Кейд гений и все еще лучший фотограф в мире: если только представится возможность, Кейд сумеет это доказать. У Кейда был шанс, и как он им распорядился?

В судороге стыда Кейд сунул в сумку с аппаратурой потные трясущиеся пальцы.

Пять месяцев он старался оправдать доверие Бердика. Он доказал Мэтисону, что не зря получает деньги. Случались моменты, когда у Мэтисона, которого трудно было впечатлить, начинали восхищенно гореть глаза, едва Кейд бросал ему на стол глянцевые фотографии. Этот период длился всего пять месяцев, затем Кейд снова начал прикладываться к бутылке. У него была причина, и очень веская, но он не мог поделиться своими проблемами с Мэтисоном, который был предан работе. Для Мэтисона ни одно обстоятельство не могло послужить оправданием. Тем более Хуана. Для Мэтисона женщины не имели значения.

За последние три недели Кейд завалил четыре важных задания. Поэтому, когда Мэтисон за ним послал, Кейд думал, что его выгонят с работы. Он понятия не имел, чем будет заниматься, когда покинет редакцию. Он был болен и который день не мог уснуть. Чтобы хоть как-то держаться, ему требовалась пинта виски в день. Как минимум. Он мог бы пить и больше, но именно такое количество алкоголя позволяло ему оставаться на плаву. Кейду не хватало денег. Он с трудом наскребал их, чтобы вносить платежи за машину. Он задолжал за аренду квартиры. Его имуществом была фотоаппаратура, и Кейд скорее умер бы, чем с ней расстался.