Фред Варгас - Игра Нептуна

– Да, из «Schloss». Черт, Данглар, а Микаэль? Пакетик был спрятан у меня дома, в кухонном шкафчике, за бутылками.

– Я забрал и его, и материалы по делу Рафаэля. Микаэль ничего о нем не знал, вот и не искал.

– А зачем вы полезли в шкафчик?

– Искал «витамины», чтобы легче думалось.

Комиссар кивнул. Он был рад, что капитан нашел свой джин.

– Кроме того, он оставил у вас свое пальто, – добавил Данглар. – Я взял два волоска с воротника, пока вы спали.

– Вы его не выбросили? Черное пальто?

– А что? Зачем оно вам? В качестве трофея?

– Не знаю. Возможно.

– Я бы предпочел схватить самого демона, а не довольствоваться его тряпьем.

– Данглар, зачем он повесил на меня убийство?

– Чтобы заставить вас страдать и – главное – принудить застрелиться.

Адамберг покачал головой. Уловки дьявола. Он повернулся к сержанту.

– Надеюсь, ты не в одиночку разгребал шесть кубометров, Санкартье?

– Я поставил в известность Лалиберте. У меня были показания сторожа и анализ ДНК. Он чуть не удавился, когда понял, что я врал про болезни. Обзывал меня по-всякому. Даже обвинил в сговоре и в том, что я помог тебе бежать. Я, конечно, сам напросился, но разум возобладал. Сам знаешь, в отношениях с шефом главное – четкая субординация. Он остыл, понял, что в этом деле и впрямь многое не вяжется, поднял всех на ноги и разрешил сделать анализы. А потом снял обвинение.

Адамберг переводил взгляд с Данглара на Санкартье. Эти двое ни на мгновение не усомнились в нем.

– Не благодари, – сказал Санкартье. – Ты вернулся из запредельной дали.

На подъезде к Парижу машина то и дело останавливалась в пробках. Адамберг устроился сзади. Он полулежал на сиденье, прислонившись головой к стеклу, и, прикрыв глаза, следил за знакомыми окрестностями, глядел в затылки двум своим спасителям. Все кончено. Рафаэль может больше не скрываться. Как и он сам. Непривычное чувство покоя придавило комиссара, он ощущал невероятную усталость.

– Не могу поверить, что ты разгадал историю с маджонгом, – сказал Санкартье. – Лалиберте был потрясен, он заявил, что это была ювелирная работа. Послезавтра он сам тебе все скажет.

– Он приезжает?

– Понимаю, ты к нему теплых чувств не питаешь, но послезавтра твой капитан получает очередное звание. Не забыл? Твой патрон, Брезийон, пригласил суперинтенданта, чтобы окончательно свести концы с концами в этой истории.

Адамберг даже не сразу понял, что, если захочет, может выйти на работу. Без арктического шлема на голове, просто открыть дверь и поздороваться. Пожать всем руки. Купить хлеба. Сесть на парапет у Сены.

– Я ищу способ отблагодарить тебя, Санкартье, но ничего не могу придумать.

– Не волнуйся, все уже сделано. Я возвращаюсь на участок в Торонто, Лалиберте назначил меня инспектором. Благодаря той пьянке.

– Но судья сбежал, – мрачно заметил Данглар.

– Он будет осужден заочно, – сказал Адамберг. – Ветийе выйдет из тюрьмы, как и все остальные. В конечном счете, это – самое главное.

– Нет. – Данглар покачал головой. – Есть четырнадцатая жертва.

Адамберг выпрямился и поставил локти на спинку переднего сиденья. От Санкартье пахло миндальным мылом.

– Я поймал четырнадцатую жертву, – улыбнулся капитан.

Данглар посмотрел на отражение Адамберга в зеркале. Первая настоящая улыбка за эти шесть недель, подумал комиссар.

– Последняя кость, – сказал Адамберг, – главнейший элемент. Без нее ничто не завершено и не сыграно, все теряет смысл. Она определяет победу, от нее зависит вся игра.

– Логично, – прокомментировал Данглар.

– Эта главная и самая ценная фигура будет белым драконом. Высшим белым драконом для завершения игры, исключительным элементом. Молния, вспышка, белый свет. Это будет он сам, Данглар, три кости с одинаковым количеством очков. Трезубец присоединится к отцу и матери в идеальном брелане и завершит свое произведение.

– Он напорется на вилы? – спросил Данглар, хмуря брови.

– Нет. Комбинация завершится его естественной смертью. Это есть в вашей записи, Данглар. «Даже в тюрьме, даже в могиле этот последний элемент никуда от меня не денется».

– Но ведь он должен убивать своим проклятым трезубцем, – возразил Данглар.

– Не эту жертву. Судья и есть Трезубец.

Адамберг откинулся назад и внезапно заснул. Санкартье бросил на него удивленный взгляд.

– С ним часто так бывает?

– Когда ему скучно или если он чем-то потрясен, – объяснил Данглар.

Адамберг поздоровался с двумя незнакомыми полицейскими, охранявшими дверь Камиллы, и показал им удостоверение на имя Дени Лампруа.