Игорь Шинкаренко - Мистерия в парижском омнибусе

Они обменялись взглядом, и женщина сделала вид, что уходит.

—

Откуда вы это знаете? — спросил Фурнье экс-аптекаря, уже умышленно не повышая диапазон своего голоса.

—

Вы у меня спрашиваете имя убийцы, которого разыскивают, — прогрохотал Морель, делая себе рукой некое подобие слуховой трубки. — К несчастью, я об этом знаю не более чем вы. Завсегдатаев у отца Пуавро не так много, и подозрения понемногу распределяются между всеми ними… и, главным образом, распространяются на тех, кто перестал посещать его кабачок в последние дни. Но я могу вам назвать одну скотину, которая является причиной всего этого. Это мерзкий маляр, с которым вы играли в карты… которого зовут Верро. Кажется, что он подал жалобу в префектуру полиции.

—

Это меня не удивляет, — пробормотал Фурнье, обращаясь к своей спутнице. — Старик, вероятно, сказал правду, и я все более и более уверен, что он действительно глух, как пень, потому что ответил не на мой вопрос, а на какой-то свой. Он не услышал и не услышит ни слова из того, о чем мы говорим.

—

Я ему верю, — прошептала женщина, — но это не значит, что я думаю, что все действительно так серьёзно, как он это нам описал. Я имею ввиду его предположение, что это произошло именно потому, что этот дурак Верро вдруг отправился в полицию тебя разоблачать. Хотя… с твоей стороны было не очень осторожно говорить с ним об этом деле.

—

Я не мог без него обойтись, иначе как бы я сумел от него заполучить булавку и письмо. Но я не был бы удивлён, узнав, что этот маляр, не видя меня больше в этом кабачке, дойдёт до того, что начнёт подозревать меня… если конечно это его друг Амьен не подтолкнул его к этому дурацкому поступку. Он нас видел, этот Амьен, и если, к несчастью, Дюбуа ему дал адрес месье Бланшелена, своего торгового агента, мы с тобой окажемся в плохой ситуации.

—

То есть… вполне можно сказать другими словами, что мы с тобой в тот же день ляжем спать уже не здесь, а в тюремной камере на набережной Орфевр. Если ты мне веришь, то нам не следует играть в игры с мадемуазель Фортуной. И я хочу, чтобы мы уехали из Парижа сегодня же вечером вместе с Пией.

—

Но ты мне только что сказала, что она непременно хочет забрать сундук своей сестры.

—

Если бы следовало сделать только это, то я бы сама забрала этот несчастный сундук. Но она ещё также хочет пойти ещё раз на кладбище Сент-Уэн.

—

И потом она согласна уехать?

—

По крайней мере она просила меня только об этом.

—

Ладно! Отвези её к Софи Корню, а прямо от нее в Сент-Уэн. На это потребуется не больше трёх часов. У тебя ещё останется время, чтобы успеть на восьмичасовой вечерний скорый поезд до Марселя. Я думаю, что чем меньше времени она будет оставаться в Париже, тем лучше, потому что когда наш художник узнает, что малышка больше не появляется у Лоренцо, он вместе со свои другом маляром способен начать действовать, дабы разыскать её. К сожалению, мы теперь во власти случая… а вдруг они попадутся на вашем пути.

—

О! Я позабочусь о том, чтобы опустить шторы в нашем фиакре, и кроме того… возможно, что они ещё не разыскивают нашу бедную сиротку.

—

Возможно… Но завтра то они точно будут её искать, так что вам обязательно нужно сбежать из Парижа этим вечером в Марсель. А я там к вам присоединюсь послезавтра.

—

Я полагаю, что ты прав, и, чтобы не терять время, я отправлю свою маленькую негритяночку-обезьяночку искать мне фиакр.

—

И это правильно. Только подожди, пока я избавлюсь от этого старого дурачка, который нам оказал только что замечательную услугу.

И, повернувшись к аптекарю, который стоял позади него с блаженным видом, он настолько громко, как только мог, закричал:

—

Извините меня, отец Морель. Мадам мне рассказывала о том, что она читала в газетах об этой истории в омнибусе. Я думаю, что не стоит суетиться, история не стоит и выеденного яйца, и я постараюсь успокоить этого бедного черта Пуавро

Не хотите ли пойти сейчас в Гранд-Бок и подождать меня там? Я

там появлюсь через час.

—

С огромным удовольствием, — ответил глухой старик. — Вы, как и я, не бросаете в беде старика Пуавро. Но я не хочу больше вас беспокоить, и буду рад вас приветствовать в его заведении… и нижайший вам поклон. А я завтра приеду сюда опять, чтобы проконсультироваться с вашей соседкой, госпожой Стеллой, — добавил Морель, пятясь к выходу.

Фурнье проводил старика Мореля до лестничной площадки, и попрощался с ним довольно сильным рукопожатием, после чего закрыл на ключ дверь своей квартиры.