Владлен Чертинов - Воскрешение Лазаря

На пухлом носу Кацнельсона волосы встали торчком.

— Простите, не понял…

— Меня уже двое суток преследуют неизвестные люди. Лишь по счастливой случайности я сейчас сижу перед вами, а не валяюсь где-нибудь с дыркой в башке, — выпалил Кауров начальнику. А потом добавил тихонечко: — Григорий Семенович, я не знаю, что думать. У меня нет личных врагов, которые хотели бы моей смерти. Поэтому в голову приходит только одно — причину этих преследований следует искать здесь, на работе. И отыскать ее мне поможете только вы.

Кацнельсон растерянно моргнул несколько раз.

— Геннадий, вы меня не разыгрываете?

Кауров нервно усмехнулся.

— Я вас вообще когда-нибудь разыгрывал?

— Ну да, ну да. Так что вы хотите, чтобы я вам сказал? Угрозы? Нет, не было. У нас все нормально сейчас. Два года назад имелись проблемы, но мы их тогда и решили. Не буду скрывать, у нас, конечно, есть «крыша», как у всех в наши дни. Но это очень и очень серьезные люди, скажем так, из спецслужб. Они все грамотно разрулили и с «тамбовцами», и с «казанцами». Поверьте, мы сегодня надежно прикрыты.

— А конкуренты? Этот Лисичкин со своей фирмой «Шарм»?

— Вряд ли. У него свои точки, свои контрагенты. Вы же знаете. Нам нечего делить. Года через полтора, когда рынок насытится, может, и столкнемся. А пока что мы не враги. Вы вот что: расскажите, пожалуйста, подробнее, что там у вас приключилось. Может, я чего и соображу.

Неужели Кацнельсон ни при чем? Кауров терял последнюю надежду. Упавшим голосом он принялся посвящать шефа в события последних двух дней. Тот слушал внимательно. Но так ничего и не сообразил.

— Да, не позавидуешь вам, — изрек Кацнельсон. — Вряд ли это милиция. Хотя, с другой стороны, кто их знает. Кто сейчас отличит мента от бандита? Я думаю, вам лучше всего отпуск продлить на недельку-другую. Возьмите путевку семейную куда-нибудь на юга, лучше всего за границу. Отдохните, успокойте нервишки. А я тем временем с нашими кураторами из спецслужб свяжусь, пусть выяснят ситуацию. У них, в отличие от нас с вами, все возможности для этого имеются. Вернетесь из отпуска, глядишь, что-нибудь да прояснится.

Эти слова шефа Каурова слегка успокоили. Что может быть лучше заступничества спецслужб?

— Спасибо. Я и сам об отпуске хотел попросить.

— Ну вот и чудно. Прямо сейчас пишите заявление.

…На прощание, стоя в дверях приемной, начальник обнял подчиненного. И даже не вполне уместно расцеловал его в обе щеки. Кауров при этом испытал пугающее предчувствие, что видит Кацнельсона в последний раз.

К Московскому вокзалу Геннадий приехал на метро. И прямиком отправился в подъезд дома, в котором уже дважды снимал квартиру. Но не стал подниматься по лестнице. А быстро выскочил через черный ход. И побежал проходными дворами. Если за ним и был хвост, теперь он наверняка отпал.

Попетляв по окрестностям, Кауров снова спустился в метро — и успел на электричку за три минуты до ее отхода (расписание он уточнил заранее еще на работе, по справочному телефону). На его счастье, в поезде даже оказался один очень удобный для обнаружения слежки вагон — в нем ехала большая группа цыганок с цыганятами. Стоял жуткий гвалт, чумазые дети, гоняясь друг за другом, скакали по всем сиденьям, курили прямо в вагоне и быстро выкурили из него всех «нецыган», за исключением одного пассажира — Каурова, который соседству с цыганами был только рад. Всякий нормальный человек не мог оставаться в этом бедламе — следовательно, любой, кто на такое решился бы — стопроцентно был бы «шпионом».

После станции Сиверской одна из цыганок подошла к Каурову и села рядом:

— Дай я тебе погадаю, касатик!

Это была еще молодая и довольно красивая женщина. Ее тонкие длинные пальцы были усыпаны серебряными колечками, а запястья — звенящими браслетами. Геннадию захотелось прикоснуться к этой красивой смуглой руке, и он с готовностью протянул цыганке свою ладонь. Та принялась водить по ней указательным пальцем.

— Все расскажу, что было и что будет, — начала она свое пророчество. — Горе ты только что перенес. Но это не последнее горе…

После этих слов Геннадий хотел выдернуть ладонь, но цыганка вцепилась в нее ногтями и зашипела:

— Ч-ши, ч-ши. Тихо, касатик. Успокойся и слушай до конца. Вижу горящий лес, сильный красный пожар. Вижу волка с волчатами и охотников на конях. Чтобы спастись от охотников и от логова их отвести, волку в огонь надо прыгнуть. Сможешь прыгнуть, касатик?

Цыганка внимательно посмотрела Каурову прямо в глаза.