Николай Леонов - Мастер [журнальный вариант]

Леонид заглянул через его плечо, увидел справки, документы, старые письма.

- Зубов, занесите в протокол обыска и изъятия.

Марков отодвинул в сторону аккуратно сложенную им пачку бумаг, потер ладонью о ладонь, отряхивая пыль.

Бумаги потерлись от древности. Все они имели тюремное и лагерное происхождение. Леонид вопросительно взглянул на Маркова.

- Пиши, Леонид, пиши. Тут его сущность. Вся подноготная, - Марков постучал указательным пальцем по столу.

- Товарищ подполковник, полюбуйтесь. Еще один паспорт. Теперь их два.

Сотрудник протянул старый, измятый паспорт.

- В сорок восьмом брали меня. Он потерялся, а… - начал живо Маргасов.

- А потом нашелся. Верно я говорю? - спросил иронически Марков.

- Верно, - сказал Маргасов обреченно.

Но обыск ничего не давал. Стоило с такой помпой, оглашая город сиреной, мчаться за этим паспортом. Но Марков не терял выдержки. Он поражал Леонида присутствием духа. Он спокойно подвел итоги:

- Что еще осталось? Батарея отопления. За батареей проверено?

Это было пока «белое пятно» - место за батареей.

- Тайник, значит, там. Да и быть ему больше негде, - сказал уверенно Марков.

- Товарищ Смирнова, кажется? Вы ближе всех. Попробуйте рукой, - обратился Марков к понятой.

Леонид перестал писать, поднял глаза и вместе со всеми уставился на батарею.

Наступила напряженная тишина. Женщина загипнотизированно смотрела Маркову в глаза и не шевелилась. Маргасов переводил тревожный взгляд с Маркова на женщину.

- Смелее, смелее, - подбодрил весело Марков.

Глядя Маркову в глаза, понятая пошарила за батареей одеревеневшей рукой - там что-то звякнуло.

- Железки, - сказала женщина, выдергивая руку.

- Ну-ну. Тащите смелей, - сказал Марков, не шевельнув и бровью.

Прошла минута. И на столе лежали: полуметровый ломик, зубило с острым концом и молоток с обтянутой кожей головкой. Их венчали три четвертных билета, новеньких и хрустящих - только из банка. Немного мятые и в паутине.

Теперь центром внимания стал Маргасов. Тот вначале пытался делать круглые глаза, но потом безнадежно махнул рукой и всхлипнул. Он развозил слезы по щетинистым скулам, этот ловкач, легко входивший в чужие квартиры. Он, не дрогнув, обрушил страшный удар на голову актера, а теперь рыдал, точно ребенок.

- Кончай комедию, Комар, ты попался. Слезы тебе не идут, как и крокодилу. В машину его, ребята, и не спускайте глаз, - сказал Марков, завершая этим небрежно легким росчерком операцию, стремительно проделанную прямо на глазах у Леонида.

Марков поймал его восхищенный взгляд и, проходя к двери, потрепал за локоть.

Пока он, Леонид, и все остальные с умным видом плутали где-то в стороне, заместитель Марков взял преступника. Но как он вышел на верный след - никто не знает толком. Леонид тогда еще спросил, когда они привезли Комара в угрозыск и вышли из машины, но Марков только улыбнулся и ответил загадочно.

- Главным образом решительностью. Если взялся за гуж - никаких колебаний, - вот что он сказал и добавил: - И симпатии, Зубов, симпатии. Поработай с мое, и появятся симпатии. Кое-где и кое у кого.

То, что взят кто нужно, не было сомнений. На жале отмычки имелся излом, и след его был неповторимым. Это подтвердило НТО. Что след отмычки один и тот же. На всей серии потерпевших квартир от Сретенки и до улицы Герцена. И там где убит знаменитый актер.

В автоколонну Леонид приехал, когда Семен уже сдал смену и отправился домой. Он выбрал кружок мужчин возле диспетчерской и подошел.

- Скажите… - начал было он, но никто даже не повернул головы.

Мужчины предавались святому делу - воспоминаниям.

- Это что, то ли было со мной, - произнес толстый мужчина в комбинезоне. - Выворачиваю в Скатертный переулок, а навстречу…

Леонид присел на старые скаты и принялся ждать.

- Ерунда, знаю я эту историю, - перебил толстяка другой, худой и длинный.

- Но ты не знаешь всего… - возмутился толстяк.

- Все равно, - обрезал худой. - Так вот, я выворачиваю из-за угла, а этот инспектор за тумбой для афиш. Он тут всегда в засаде. И улица была пуста - гони на всю катушку. Но тут не на того напал. Я торможу и громко так: «Товарищ младший лейтенант, будьте любезны, как проехать туда-то и туда-то?» Он вылезает красный как рак и сердитый…

Здесь худой перевел дух, и Леонид, не мешкая, вклинился: