Зуфар Фаткудинов - Бегущий от ада, или Господин уголовник

Каждая религия предпочитает, чтобы истина сопровождала её, а не она истину.

Фанатики обычно доводят свои идеи до абсурда, поэтому преследуемые ими цели оборачиваются штыками против них самих.

Фанатизм — почва не только невежества, но и безнравственности, часто взращивающая преступления.

Идеалы привлекательны не только красотой, но и загадочной романтикой, соприкасающейся с грёзами приверженца идеалам.

Принципы поведения, основанные на высокомерии, ослином упрямстве, глупости, зависти и недоброжелательности, — это грани паранойи самодурства, ведущие к неудачникам.

Хотя тщеславие, диктующее поступки, и опирается на эгоизм, оно должно подчинять его в межличностных отношениях реалиям, дабы не затруднить путь к желаемому и саму жизнь.

Мера поступков заключает в себя не только здравый ум, но и воспитание человека и его культуру.

Желания подслащиваются грёзами и мечтой, а свершения — удовлетворённостью или (и) злорадством.

Нет более мечущегося человека, чем тот, кто одержим честолюбием, но не знает границ своих способностей и недостатков.

Подражание — это форма внешнего выражения согласия, подталкиваемого восхищением.

Профессор — это студент, успешно защитивший публично свои научные трактаты.

Любопытство для учёных — двигатель познания истины, а для праздных и бездельников — манок, проводник к порокам.

Если искусство, облагораживая, совершенствует человеческую природу, то естественная природа, вдохновляя, подпитывает искусство.

Слова, трогающие сердце, подтверждают более высокий уровень ораторства, чем слова, доходящие до ушей, ибо порывы сердца чаще подталкивают к поступкам, нежели холодный разум.

Легче обнаружить иглу правды в копне лжи и даже отыскать новую истину в виде открытия в науке, чем найти и определить общую справедливость для всех, ибо у каждого человека своя справедливость.

Только люди с куриными мозгами и злобные параноидальные завистники, подвизаясь в роли ревнителей национальной культуры, стремятся хамски игнорировать и подло преследовать творческие личности за то, что они пишут о жизни своего народа не на родном, а на других языках, сочиняют не только национальную музыку, но и общечеловеческую, танцуют в иностранных балетах, а не в своих сельских клубах (или национальных театрах). Именно эти непризнанные преследуемые изгои — проводники национальной культуры к другим народам, а не те дремучие гордецы, завистники, а точнее дураки от культуры, которые рьяно насаждают местечковый сельский изоляционизм, неизбежно ведущий к упадку культуры и мраку феодализма.

Терпение — это стойкая вера в лучшее будущее.

Чаша терпения всегда наполнена «коктейлем» из переживаний, тяжких ожиданий, душевных и, подчас, физических страданий.

Ничто так не подрывает терпение человека, как потеря надежды на лучшее и когда только один он должен терпеть.

Когда возвышение в собственных глазах (самомнение) превышает своё социальное возвышение, человек перестаёт быть самим собой.

Мужество порождается убеждённостью и силой духа, а не дарится природой и не приобретается за злато.

Человеческие эмоции — это яркие краски картины повседневной серой жизни.

Музей — это зримо оживляющий реаниматор прошлой жизни и продлевающий её на века.

Ремень — средство прикладной педагогики в семье.

Даже самая долгоживущая мода никого ничему не учит.

Чем суровее климат, тем меньше мода проявляет свои сумасбродства.

Мода, как сорняк, никак не подходит даже к божественной триаде — разумному, доброму, вечному.

Познавший принципы, в отличие от познавшего факты, быстрее возвышается до уровня познания той сферы, к которой они (принципы и факты) относятся.

Артист — человек, живущий одновременно в двух ипостасях: чужой (публичной) жизнью и своей (частной), за которые, в отличие от лицемеров и мошенников, его не презирают и не наказывают, а уважают и превозносят.

Страсть в творчестве — это и вдохновение, и терпение, и страдание, в конце — радость или драма (счастье или трагедия).

Подчинённая страсть — это уже не страсть, а закованное волей и разумом смиренное чувство (ответственности, долга и т. п.).

И гений, и дурак идут в один гибельный конец, но лишь разными путями.

Совокупность общих начал, установленных в частных явлениях, порождает, принципы подобно тому, как совокупность признаков рождает понятие явления (категории).

Научно-технический прогресс без общечеловеческой нравственности — это дорога в ад, иначе говоря, поступь дьявола.