Елена Грушко - Следствие поручено мне. Повести о милиции

Хабаровск, УВД, Ветрову

В ответ на ваш запрос точно установлено, что восьмого декабря в двадцать один час по местному времени (девятнадцать часов по хабаровскому) интересующий вас Турнов Анатолий Александрович находился в кафе «Северное» вплоть до его закрытия. Алиби Турнова на это время подтвердили его соседи по столику Астахова Н. Д., Горюнцова Е. И., официантки Нестеренко и Самойлова.

Инспектор ОУР УВД Магаданского облисполкома капитан Ф. Ласковин

Шляшова Мария Игнатьевна — так, не надо, Фрейндлих Юрий Исаакович, 1917 года рождения, — не подходит, Вовк Владимир Фомич, 1936 года рождения, место рождения Кустанайская область, проживает — Новосибирск, улица Ленина, место работы… должность… цель приезда… Гуськова — не то, Руденко Вячеслав Никифорович, год рождения… место… должность…

Аникеев откинулся на спинку стула. Плечи затекли, хотелось встать, размяться, стряхнуть оцепенение. Еще полчаса, уговаривал он себя, стараясь сосредоточиться, но мягкая, обволакивающая, противная одурь так и сочилась от этой бесконечной стопки анкет. Цифры, фамилии, города струились усыпляющей чередой, и лишь усилием воли он заставлял себя не скользить, зацепляться за какие-то штрихи.

Ленинград — эх, побывать бы там летом… Владислав Всеволодович — и не выговоришь, Чурин — был такой у нас в институте…

Легкий возглас оторвал Аникеева от нанизывания мыслей. Он вопросительно поднял голову:

— Что?

Женя Вощин, сидевший на другом конце стола, заваленного анкетами и журналами, держал карточку проживающего, отстранив ее от себя на вытянутую руку.

— Знакомую встретил?

— Скорее знакомого. Милютин, Милютин… где-то я эту фамилию встречал.

— Мало ли, — пожал плечами Аникеев. — Тут от этих фамилий в глазах рябит, одних Николаевых двадцать пять встретилось.

— Да нет, вроде бы я его уже в анкетах встречал. Ладно, потом вспомню. Подай-ка четвертый этаж за пятое декабря.

— Карточку ты пока вот сюда отложи.

— Сделано.

Ветров машинально крутил телефонограмму в руках. Не огорчение, а скорее легкое раздражение испытывал он сейчас. Потеряно время, напрасно взбаламучены люди. Никто не застрахован от неудач, но теперь, когда дороги были часы, когда все складывалось так логично, а другие версии не вытанцовывались, промах воспринимался им как личный прокол. Так бывало всегда, когда он попадал «не в цвет». И хотя на этот раз после сообщения Кузьмина он и не ждал иной телефонограммы, недовольство собой кольнуло где-то внутри.

Мельком глянув на часы, Юрий Андреевич ахнул: только ведь приехал в управление — и опять надо выезжать. Самое неприятное — сообщать об отработке ложного следа.

Выслушав Ветрова, Друганов вздохнул:

— Хорошенькое дельце — почти три дня ухлопали впустую. Интересно, чем мы с тобой будем козырять там? — Леонид Федорович покрутил пальцем над головой, указывая куда-то вверх.

Хоть поторапливать в таких случаях не принято, одними звонками («Ну как, не нашли еще?») душу вымотают. А тут еще — никакой зацепки. Такая, казалось бы, прочная ниточка — оборвалась. А работа, пусть даже и ювелирная, если она не дала результатов — не в счет, она никого не заинтересует.

— Ну кое-что, допустим, сделано.

— Что именно? Кондуктора нашли? С кем Турнов водку пьет установили?

— Уточнили путь отхода, имеем полные приметы преступников…

По опыту Ветров знал, что первые дни поиска всегда самые суматошные, часто безрезультатные, полны осечек и нервотрепки. Пока из множества всевозможных версий вырисуются две-три наиболее вероятные, приходится перелопатить уйму бесполезных дел. Но ведь с первого взгляда они не кажутся бесполезными, в каждом таится разгадка. Озарение приходит к упрямым, находит именно тот, кто ищет. Леонид Федорович Друганов все это прекрасно понимает. Но это недовольство тоже своеобразный допинг, стимул Сто раз. И потом, именно вот в таких спорах рождается неожиданная на первый взгляд мысль, первый ключик к разгадке. Она, как правило, находится на стыке возможных версий. Жизнь по полочкам не разложишь. Но, перебирая всевозможные комбинации — сколько бы их ни было, — есть вероятность натолкнуться на искомую. Раз предлагается спор — надо спорить.

— Даже десятку с оторванным углом нашли. И это вам мало? — улыбнулся Ветров.

— Лучше бы ее вовсе не находили.

У Друганова была своя задумка, связанная с этой десятирублевой купюрой. Единственный денежный знак, номер которого оказался известен. Несколько лет назад Леониду Федоровичу пришлось распутывать сложное дело по ограблению сейфа. Тогда тоже, казалось бы, не было никаких следов, ведущих к разгадке. Не нарушена охранная сигнализация, наружный сторож уверяет, что никто к зданию даже не приближался, никаких подозрительных звуков он не слышал, а между тем дрелью высверлен замок сейфа. И из всего хаоса вариантов, версий единственно надежной оказалась зацепка, указанная кассиром завода. Она утверждала, что в сейфе находилось несколько пачек новых рублевых купюр в упаковке Монетного двора. Часть из них была роздана рабочим в день зарплаты, другая часть — похищена. Ни номера, ни количество похищенных пачек не были известны. Пришлось заниматься арифметикой: опрашивать всех рабочих завода, получивших в зарплату новые рублевки, устанавливать диапазон номеров в похищенных пачках. В течение суток эти номера стали известны всем работникам касс.