Б. Седов - Рывок на волю

«Враки. Не все, – не согласился я, вспоминая Настасью. – Хотя… – А теперь мне вспомнилась Ангелина».

А потом я дожевал бутерброд и принялся искать в книжке то место, на котором остановился.

Тоша оказался не прав. Вместо вечера в Пермь мы приехали только к утру, и все проблемы нам, естественно, доставили мусора, у которых непредвиденно для нас вдруг объявили какой-то очередной месячник по борьбе за чистоту дорог от нарушителей. Мусора повылезали из всех своих нор с жезлами и радарами, и после уплаты трех штрафов за превышение скорости Евгений Валерьевич, скрепя сердце, распорядился соблюдать от греха подальше правила движения. И наша «лохматая» «Волга», за которой не угнался бы и «мерседес», поползла по шоссе со скоростью гужевой повозки в просвете между фурой и лесовозом.

Евгений Валерьевич негромко матерился сквозь зубы и курил одну за другой вонючие ароматизированные сигареты. Тогда Тагильский стоически молчал. Я же, дочитав книжку про девушек-змей и досконально изучив «Атлас автомобильных дорог России», умудрился свернуться калачиком на заднем сиденье и заснул. И снились мне при этом спасовский скит, Настасья и красный огнетушитель, почему-то очень напоминающий внешне огромный вибратор…

– …Подъем! – Меня бесцеремонно хлопнули по плечу, и я мгновенно прореагировал:

– К дьяволу!

– Подъем, подъем! Миша, приехали.

Я узнал голос Евгения Валерьевича. Но почему меня называли Мишей?.. А, вспомнил… Я зевнул и принял сидячее положение.

– Ну ты и спать! Признавайся, чем занимался всю ночь? Небось с Марусей…

– Кака-а-ая Маруся… – еще раз зевнул я. – Поносило бы тебя по тайге столько, сколько меня! Знаешь, как в организме накапливается усталость?

– Знаю, – обернулся ко мне Евгений Валерьевич. – Я очень многое знаю, сынок. Возможно, побольше тебя.

Широкое шоссе тем временем перешло в скудно освещенный проспект с редкими машинами и еще более редкими проститутками на обочинах. Справа проплыла длинная вывеска большого кафе «Незабвенная ночь». У кафе прямо на тротуаре выстроились в ряд несколько дорогих иномарок.

– Наконец-то я добрался до полноценной цивилизации, – похвастался я. – Сколько там времени?

– Полпятого. – Евгений Валерьевич обернулся ко мне. – Значит так, Миша. Сейчас мы прямиком едем в ту клинику, где тебя будут лечить…

– В такое-то время?

– Не перебивай, лучше слушай. Для Кулика Михаила Михайловича там со вчерашнего дня забронирована палата. Кстати, отдельная. И кстати, «люкс». Твой лечащий полностью в курсе. Завтра утром в первую очередь он посетит тебя. Впрочем, пациентов там у него не так уж и много. Клиника частная.

– А мусора? – забеспокоился я.

– Не менжуйся, мы знаем, что делаем. Не тебе объяснять, что мусоров можно купить, чтобы не лезли, куда их не просят. И ноу проблем. Ага?

Да, я это знал. Возможно, лучше любого простого смертного. В отличие от последних, ссученные мусора успели исковеркать всю мою жизнь.

«Волга» покрутилась по темным неуютным переулкам и выбралась на широкий проспект. Потом опять начались переулки. А потом – нечто, что я бы назвал промышленной окраиной города. Справа серый облупившийся забор, на некоторых участках которого успели поработать местные любители граффити. Слева пустырь, однообразие которого скрашивали несколько полуразвалившихся двухэтажных построек. В американских боевиках в подобных трущобах не живут даже бродяги, а мафиози оборудуют в них склады по хранению кокаина и частенько организают свои локальные войны. Но в подобных местах уж никак не арендуют помещения для частных престижных клиник.

«Вот сейчас проедем этот Гарлем, – решил было я, – окажемся в каком-нибудь уютном предместье с дорогими коттеджами…» Но Евгений Валерьевич перебил мои мысли:

– Почти приехали, Миша, – торжественно объявил он. – Потерпи еще пару минуток.

– Куда приехали? – Я бросил взгляд налево. Там вместо пустыря уже вовсю раскинулось кладбище. – Так вы все-таки собрались меня лечить или хоронить?

Евгений Валерьевич расхохотался. Хмыкнул даже Тагильский.

– Как заранее знал, что это захолустье произведет на тебя впечатление! Нет, ну ведь как знал!!! – Евгений Валерьевич прикурил очередную сигарету. – Да не менжуйся ты, все нормалек. Просто мы подъезжаем с черного хода. Ишь, «хоронить»… Дороговаты вышли бы похороны.

«Волга» коротко бибикнула и, свернув направо, уткнулась носом в железные ворота. Рядом была оборудована проходная, из которой выглянул мужик в камуфляже, вразвалочку подошел к нашей машине, посветил фонариком на номера, а потом заглянул в боковое окно, пересекся взглядом с Евгением Валерьевичем.