Татьяна Степанова - Тот, кто придет за тобой

Бежать сначала тяжело, потом все легче, а затем и вообще словно крылья выросли – ненадолго, на пять минут, но и этих минут Кате хватило, чтобы насладиться бегом. Вскоре, конечно, дыхание сбилось, она устала, запарилась в своем дождевике и, резко сбавив обороты, повернула домой.

Домой! Под горячий душ, к пыхтящей кофеварке.

У подъезда в пелене дождя почудился, привиделся, приснился знакомый силуэт... Иногда вот так после долгой изматывающей пробежки Драгоценный В.А., ее муж, мок под дождем... Катя вытерла лицо ладонью – никого там нет...

Только мокрый глянцевый асфальт, только лужи в пузырях.

Однако видение материализовалось уже на лестничной площадке у Катиной двери.

– Анфиса? Ты как здесь? В такую рань, в выходной?

Анфиса и в будни-то порой спала до одиннадцати, а потом еще нежилась, валялась в постели, болтая по телефону и листая «планшет» Apple с загруженными туда собственными снимками.

– Здра-асте, чего это выходной? Я же сказала, приеду грязь в салоне оттирать. Все скачешь, Катька? С ума сошла – под таким дождем?

Катя обняла Анфису – недовольную и еще не совсем проснувшуюся, но уже явившуюся «помогать», и они ввалились в квартиру. И там каждый занялся своим – Катя ринулась в душ, под горячие струи, а Анфиса на кухню.

– Я пиццу привезла, пиццерия круглосуточная, они и в шесть утра пекут, – Анфиса уже гремела тарелками. – Я есть хочу, я еще не завтракала.

Дождик вроде как перестал, когда они допивали по второй чашке кофе. И прямо из-за стола отправились на улицу к гаражу-ракушке.

Катя выгнала машинку и...

На переднем сиденье – магнитофон, тот самый, она и забыла про него. Забыла? Нет... Она нащупала рукой в кармане куртки – вот кассета Полины. Как она тут очутилась? Ведь она у Чалова... Нет, он ее прослушал и вернул. «И я ее забрала у него, а теперь кассета здесь».

– Быстро мы тебя загваздали. – Анфиса критически оглядела салон «Смарта». – А все она... Думаешь, это я? Это все она... разбойница... а я вот тряпочки привезла и пятновыводитель... сейчас мы тебя почистим... отдраим... Кать, а что с Полиной? Как она?

– Она все еще в больнице, в реанимации. – Катя сунула кассету в магнитофон и нажала «play».

«...Их было четверо, и машина их, ярко светя фарами, стояла на краю лужайки...»

– Их правда было четверо. И колодец – он есть, я его видела и на снимках из уголовного дела, и так...

– Давай рассказывай все по порядку, и насчет этого тоже, – Анфиса кивнула на пятна крови на кожаных сиденьях.

Они стояли у машины, а потом, отложив тряпки, сели в салон. Анфиса слушала, становясь с каждой минутой все серьезнее. Потом, когда Катя остановила запись, она уже сама потянулась к магнитофону и нажала клавишу.

«Один держал в руках длинную веревку...»

– У потерпевшего Жени Лазарева веревкой были связаны руки... когда его достали из колодца. Так записано в протоколе осмотра места, – сказала Катя. – Но этот факт никак не отражен в протоколах допросов свидетелей. В своих показаниях все они утверждают, что удары отверткой Жене Лазареву наносил Виталий Прохоров, а дальше – хаос: «Я не видел», «Не помню», «Все начали кричать», «Я очень испугалась» и тому подобное... Потом все опять дружно утверждают: «Прохоров запихал тело мальчика в багажник и уехал», а они побежали следом... И ни слова о том, что Прохоров связывал мальчика, истекавшего кровью. И на суде этот факт никак не проясняли.

– Почему? – спросила Анфиса.

– А вот это вопрос. И я думаю, Чалов его задаст судье, если... не знаю, Анфис, может, и не задаст, ведь допрашивать судей он не вправе.

Анфиса напряженно (совсем не так, как в тот первый раз) слушала декламацию Полины Каротеевой на кассете.

– Все же чудно, что она такое сочинила, но раз она стала свидетельницей убийства... вообще-то можно понять... Но так все трансформировалось причудливо у нее в эту ее фантазию...

«Первый же брошенный туда, вниз, камень...»

– Кать, а камни...

– Что камни?

– Они же, эти четверо... вот слышишь, они же бросали камни в колодец. А там ведь был уже он, этот паренек...

«Она там, внизу!»

Катя нажала на паузу.

– Нет, Анфиса, это в реальности в колодец сбросили мальчика. А согласно записи Полины вот здесь, это была она сама. Она сама мне это сказала – раненная, в больнице.

«Они пожирали ее тело в темноте... Ее лицо, еще не тронутое тленом... она смотрела на него со дна колодца, и ее волосы покачивались на воде как водоросли...»

Видимо, Катя надавила клавишу не до конца. Магнитофон включился сам.