Рекс Стаут - Познакомьтесь с Ниро Вульфом

– Они убиты одним и тем же человеком.

Андерсон уставился на Вульфа:

– Ей-богу, вы сумасшедший.

– Боюсь, нет. – Вульф вздохнул. – Может, временами мне и хотелось бы этого, чтобы уйти от низменных бытовых обязательств – «дать отбой», по выражению мистера Гудвина, – однако очевидность противоположного неоспорима. Но вернемся к делу. Чековая книжка у вас с собой?

– А-а. – Андерсон скривил губы. – А если и с собой?

– Тогда вам не составит труда выписать мне чек на десять тысяч долларов.

Андерсон ничего не сказал. Он не отрываясь смотрел на Вульфа, и тот твердо встретил его взгляд. Вульф вздохнул. Наконец Андерсон вкрадчиво заметил:

– Может, и не составит, но будет ли это разумно? Вы ведь не бандит, надеюсь?

– О нет. – На щеках Вульфа пролегли складки. – Нет, уверяю вас. Натура у меня романтическая, но физически я для этого не гожусь. Вы так ничего и не поняли? Что ж, я объясню. В известном смысле нынешняя ситуация восходит к событиям четырехлетней давности, к той забывчивости, что вы обнаружили в деле Голдсмита. В то время она меня весьма огорчила, и я дал себе слово освежить вашу память при первом же удобном случае. Что и делаю теперь. Две недели назад в моем распоряжении оказалась информация, позволяющая оказать вам услугу. Я бы и хотел ее оказать, но, памятуя о деле Голдсмита – не стершемся, как я полагал, и из вашей памяти, – усомнился, что деликатность чувств позволит вам принять от меня сию услугу. Поэтому я решил продать вам информацию, предложив заключить пари. И вы это поняли. Доказательством тому – ваше встречное предложение мистеру Гудвину. Предложение суммы столь ничтожной, что я даже не буду ее упоминать.

– Я предложил солидный гонорар, – возразил Андерсон.

– Мистер Андерсон, пожалуйста, не будем скатываться в абсурд. – Вульф откинулся назад и сплел пальцы на животе. – Мы с мистером Гудвином обнаружили убийцу и добыли доказательства его вины. Причем такие, что способны убедить присяжных. Это подводит нас к текущему положению дел. У меня, естественно, нет никаких прав судить и карать убийцу. Права эти принадлежат штату Нью-Йорк. Даже информация, которой я располагаю, мне не принадлежит. Если я не сообщу ее властям штата, то с меня за это взыщут. Тем не менее я волен избирать один из двух способов передачи информации. Первый: вы сейчас выписываете мне чек на десять тысяч долларов, днем мистер Гудвин посетит ваш банк и заверит чек, а завтра утром он сопроводит вас к убийце, укажет на него и представит доказательства его вины – все скрытно и ненавязчиво. Или же второй: мы организуем парад к вашей конторе, как я вам уже описал, предъявив обвиняемого и улики при широком стечении публики, в присутствии прессы. Делайте ваш выбор, сэр. Может, вам трудно в это поверить, но мне практически безразлично, каким он будет. Я с удовольствием приму ваш чек, но парады мне тоже по душе.

Вульф умолк. Андерсон смотрел на него, молчаливый и спокойный, явно поглощенный расчетами. Вульф нажал кнопку на столе и велел явившемуся на вызов Фрицу принести пива. Как только мне удавалось оторваться от блокнота, я тут же уставился на Андерсона. Это выводило его из себя, а я был рад любой возможности позлить окружного прокурора. Наконец Андерсон спросил:

– Откуда мне знать, что ваши доказательства стоят хоть чего-то?

– Поверьте мне на слово, сэр. Они настолько же надежны, насколько и мои суждения. Я ручаюсь и за то и за другое.

– Их нельзя подвергнуть сомнению?

– Все возможно. Нет никаких оснований сомневаться в умственных способностях присяжных.

Андерсон скривил губы. Фриц принес пиво, Вульф открыл бутылку и наполнил бокал. Тут Андерсон заявил:

– О десяти тысячах речи быть не может. Предлагаю пять.

– Пф-ф! Пытаетесь торговаться? Это низко. Да будет парад! – Вульф поднял бокал и осушил его.

– Представьте мне доказательства и назовите убийцу, и вы получите чек, как только я арестую его.

Вульф вытер губы и вздохнул:

– Мистер Андерсон, одному из нас придется довериться другому. Кому именно – я уже обозначил. Не вынуждайте меня это обосновывать.

Андерсон пустился в спор. Без всяких сомнений, он умел настоять на своем и был отнюдь не глуп. Весомых аргументов он не имел, но слов у него водилось в избытке. Когда он умолк, Вульф лишь покачал головой. Андерсон вновь принялся вещать, но на все свои разглагольствования неизменно получал один и тот же ответ. Я добросовестно все записывал и вынужден признать, что до нытья он не пал. Обстрел вел никудышными боеприпасами, но не хныкал.