Рекс Стаут - Познакомьтесь с Ниро Вульфом

Усадьба в Уэстчестере являлась семейным поместьем Барстоу, но семья могла проводить здесь не более трех месяцев в год, поскольку с сентября по июнь вынуждена была жить рядом с университетом. Каждое лето Барстоу на десять-одиннадцать недель перебирались в усадьбу вместе со слугами, а осенью при переезде закрывали дом. Они знались со множеством местных жителей. Обширный круг знакомств ее отца, конечно же, не ограничивался одним лишь Уэстчестером, и некоторые из его лучших и стариннейших друзей проживали в пределах непродолжительной поездки на автомобиле. Сара Барстоу перечислила их, я записал. Также я занес в свой список имена слуг и кое-какие сведения о них. Я как раз занимался этим, когда мисс Барстоу вскочила со скамейки и вышла из тени деревьев на освещенную солнцем дорожку. Сверху послышался шум самолета – так близко, что нам даже пришлось повысить голос. Я записал: «…финн, 6 лет, Н.-Й. аг-во, хол.» и взглянул на нее. Она стояла запрокинув голову назад, так что открывалась вся шея, и смотрела прямо вверх, махая носовым платком. Я выскочил из тени и тоже задрал голову. Самолет пролетал как раз над нами, достаточно низко, чтобы можно было увидеть вытянувшиеся с обеих сторон фюзеляжа руки, махавшие ей в ответ. Самолет еще чуть снизился, затем развернулся и полетел назад, вскоре скрывшись из виду за деревьями. Мисс Барстоу вернулась на скамейку, а вслед за ней и я. Она объяснила:

– Это был мой брат. Он первый раз поднялся в воздух после того, как мой отец…

– Он не слишком осторожен, и у него, определенно, длинные руки.

– Он не водит самолет. По крайней мере, не в одиночку. С ним был Мануэль Кимболл, это самолет мистера Кимболла.

– Вот как. Одного из четверки.

– Да.

Я кивнул и вернулся к фактам. Теперь у меня появился повод перейти к гольфу. Питер Оливер Барстоу отнюдь не был его фанатиком, сообщила Сара Барстоу. Пока шли занятия в университете, он играл редко, а летом – не чаще одного-двух раз в неделю. Покойный ректор почти всегда отправлялся играть в «Грин медоу», членом которого состоял. Естественно, в его распоряжении был шкафчик, где он хранил свой спортивный инвентарь. Со скидкой на недостаток практики, играл он неплохо, набирая в среднем девяносто пять – сто очков. Как правило, играл с друзьями своего возраста, реже – с дочерью или сыном. Его жена никогда и не пыталась пристраститься к гольфу. Четверка, которая вышла на поле в то роковое воскресенье и состояла из Э. Д. Кимболла, его сына Мануэля, Барстоу и его сына Лоренса, прежде подобным составом никогда не играла. Во всяком случае, так полагала мисс Барстоу. Возможно, это вышло случайно, из-за соседства. Брат не упоминал, чтобы об игре договаривались заранее, хотя ей было известно, что иногда он играл с Мануэлем. Сама она сомневалась в том, что существовала какая-то предварительная договоренность, поскольку этим летом ее отец впервые появился в «Грин медоу». Из-за состояния миссис Барстоу семья переехала в Уэстчестер на три недели раньше обычного, и ректор планировал вернуться в университет вечером того воскресенья.

После этих слов Сара Барстоу умолкла. Я оторвался от записей и взглянул на нее. Сцепив пальцы, она смотрела куда-то вдаль, за дорожку. Наконец тихо произнесла, ни к кому не обращаясь:

– Теперь он никогда туда не вернется. Все, что он хотел сделать… все, что он сделал бы… Никогда…

Я подождал немного и расшевелил ее вопросом:

– Ваш отец хранил сумку с клюшками в «Грин медоу» весь год?

Она повернулась ко мне:

– Нет. Зачем… Конечно же нет. Он иногда пользовался ими в университете.

– У него была только одна сумка?

– Да. – Ответ прозвучал твердо.

– Значит, он привез их с собой? Вы прибыли сюда в субботу днем. Из университетского городка вы ехали на легковом автомобиле, а багаж вез грузовик. Сумка была в легковушке или грузовике?

Очевидно, я затронул больное место. Мышцы у нее на шее напряглись, руки прижались к бокам, и вся она как-то съежилась. Я притворился, будто не заметил ее реакции, и просто ждал, поигрывая карандашом. Она ответила:

– Не знаю. Не помню, правда.

– Наверное, в грузовике, – предположил я. – Раз уж он не был ярым поклонником гольфа, то вряд ли бы стал класть клюшки в свой автомобиль. Где сумка теперь?

Я ожидал, что вопрос заставит ее напрячься еще сильнее, однако ошибся. Она притихла, но держалась твердо.

– Этого я тоже не знаю. Я думала, вам известно, что она пропала.

– Ого. Сумка для гольфа пропала?