Рекс Стаут - Познакомьтесь с Ниро Вульфом

– Мама, это мистер Гудвин. Я говорила тебе, что он придет.

Она обернулась ко мне и указала на кресло. Я сел. Миссис Барстоу выронила из рук кусочки картинки и повернулась посмотреть на меня.

Она была очень красива. Со слов дочери я знал, что ей пятьдесят шесть, но выглядела она на все шестьдесят. Глаза серые, глубоко и широко посаженные, волосы почти белые. Хотя ее лицо с тонкими чертами казалось совершенно невозмутимым, у меня возникло впечатление, что ему чужда непринужденность и естественность и оно несет отпечаток сильной воли. Она все так же молча смотрела на меня, пока мне не почудилось, будто сам я выгляжу не слишком спокойным. Сара Барстоу заняла кресло чуть поодаль. Я уже готов был заговорить первым, как миссис Барстоу внезапно произнесла:

– Мне известна ваша профессия, мистер Гудвин.

Я кивнул:

– В действительности это не моя профессия, а моего нанимателя, мистера Ниро Вульфа. Он просил поблагодарить за данное мне разрешение нанести вам визит.

– Всегда пожалуйста. – Ее глубоко посаженные серые глаза не отрывались от меня. – В самом деле, я весьма признательна, что кто-то – пускай даже и незнакомец, которого я ни разу не встречала, – признает мою власть над дверьми моего дома.

– Мама!

– Да, Сара. Не обижайся, дорогая. Я знаю – и неважно, знает это или нет мистер Гудвин, – что власть не была узурпирована. Отнюдь не ты вынудила меня отказаться от нее, и даже не твой отец. Пользуясь словами Тана, можно сказать, что это был сам Господь. Вероятно, длани Его были праздны и Сатана наслал беду.

– Мама, пожалуйста. – Сара Барстоу встала и подошла к нам. – Если вы хотите что-то спросить, мистер Гудвин…

– У меня два вопроса, – отозвался я. – Могу я задать вам два вопроса, миссис Барстоу?

– Конечно. Это ваша профессия.

– Замечательно. Первый легко задать, но, может статься, что ответить на него сложно. Возможно, придется подумать и много чего припомнить. Из всех людей вы, пожалуй, способны прояснить его как никто другой. Кто желал – или мог бы желать – смерти Питера Оливера Барстоу? Кто затаил на него обиду – недавнюю или же очень старую? Что за враги у него были? Кто его ненавидел?

– Это не один вопрос, а все четыре.

– Ну… тогда я попробую их суммировать.

– В этом нет необходимости. – Хладнокровие не покинуло волю. – На них все можно ответить зараз. Это я.

Мне только и оставалось, что молча таращиться на нее.

Дочь встала рядом с ней и положила руку ей на плечо.

– Мама! Ты же обещала мне…

– Ну-ну, Сара. – Миссис Барстоу похлопала ее по руке. – Ты не пустила ко мне тех других, за что я тебе благодарна. Но если уж мистеру Гудвину выпало задавать мне вопросы, то он должен получить ответы на них. Помнишь, как говаривал твой отец? Не устраивай засады на правду.

Мисс Барстоу обратилась ко мне:

– Мистер Гудвин, прошу вас!

– Чушь. – Серые глаза сверкали. – Я в состоянии сама себя защитить, дочь. И не хуже, чем это могла бы сделать ты. Мистер Гудвин, я ответила на ваш первый вопрос. Второй?

– Не торопите меня, миссис Барстоу. – Я понял, что, стоит мне лишь притвориться, будто Сары Барстоу здесь нет, и Старые Серые Глаза будут со мной заодно. – Я еще не закончил с первым. Ведь кроме вас могли быть и другие. Может, вы были не единственной.

– Кто-то еще желал смерти моего мужа? – Воля ее впервые настолько ослабила поводья, что губы дернулись в подобии улыбки. – Нет. Это невозможно. Мой муж был добропорядочным, благочестивым, милосердным и всеми любимым. Я понимаю, чего вы хотите от меня, мистер Гудвин. Оглянуться назад на все эти годы, счастливые и скорбные, и указать вам на жестокую несправедливость или зловещую угрозу. Уверяю вас, такого не найдется. На целом свете не сыщется человека, которому мой муж причинил какое-либо зло. У него не было врагов. Ни мужчин, ни женщин. И мне он не делал зла. Мой ответ на ваш вопрос был прямым и честным. Он облегчил мне душу. Но поскольку вы еще так молоды, почти что мальчик, он, по-видимому, шокировал вас, как шокировал мою дочь. Я объяснила бы свой ответ, если бы могла. Я совершенно не желаю вводить вас в заблуждение. Или причинять боль своей дочери. Когда Господь принудил меня отказаться от моей власти, Он не остановился на этом. Если вы волею случая понимаете Его, то поймете и мой ответ.

– Спасибо, миссис Барстоу. Тогда второй вопрос: почему вы назначили награду?

– Нет! – Сара Барстоу встала меж нами. – Нет! Довольно…

– Сара! – резко перебила ее мать. Затем голос ее смягчился. – Сара, дорогая. Я отвечу. Это моя участь. Ты встанешь между нами? Сара!