Рекс Стаут - Познакомьтесь с Ниро Вульфом

– Да. Полицейские из Уайт-Плейнса и Плезентвилля искали ее повсюду: здесь, в доме, в клубе, даже по всему игровому полю, но так и не смогли найти.

Да, заметил я про себя, и вы, юная леди, этому чертовски рады! Вслух же я произнес другое:

– Вы хотите сказать, что никто ничего не помнит о ней?

– Нет. В смысле – да. – Она нерешительно замолчала. – Я знаю, что мальчик, который в тот день носил клюшки отца, говорит, будто положил сумку в машину, рядом с водительским сиденьем, когда они… когда Ларри и доктор Брэдфорд повезли отца домой. Но ни Ларри, ни доктор Брэдфорд не помнят, чтобы видели ее.

– Странно. Я знаю, что должен собирать факты, а не мнения, мисс Барстоу, но, если позволите, не кажется ли вам это странным?

– Отнюдь. Вряд ли в такую минуту они обращали внимание на сумку с клюшками.

– Но, когда они приехали сюда, ее должны были рано или поздно заметить и забрать из машины. Слуга, например, или шофер…

– Никто такого не помнит.

– Я могу поговорить с ними?

– Естественно, – ответила она насмешливо.

Я понятия не имел, что за карьеру она избрала, но идти на сцену не рекомендовал бы ей ни в коем случае.

Ничего не поделаешь. Образно говоря, ядро ссохлось и ореха практически не осталось. Я снова взялся за нее:

– Какой драйвер был у вашего отца? Со стальной рукояткой или деревянной?

– С деревянной. Стальная ему не нравилась.

– Ударная поверхность со вставкой или без?

– Без вставки, кажется. Я так думаю. Хотя за это не поручусь. У Ларри она со вставкой, как и у меня.

– А вот клюшку брата вы помните.

– Да. – Она в упор посмотрела на меня: – Полагаю, это не допрос, мистер Гудвин?

– Простите. – Я ухмыльнулся. – Извините, но я расстроен. Во всем округе Уэстчестер нет ничего, что мне хотелось бы видеть сильнее, чем эту сумку с клюшками, в особенности драйвер.

– Мне очень жаль.

– О нет, вам не жаль. Это влечет за собой кучу вопросов. Кто взял сумку из машины? Если слуга, то какой из них? Насколько он предан и неподкупен? Пять дней назад, когда стало известно, что одна из клюшек послужила орудием убийства, для которого и была сконструирована, кто-то взял сумку, спрятал или уничтожил. Кто? Вы, ваш брат или доктор Брэдфорд? Понимаете, с какими вопросами я столкнулся? Где она спрятана или как ее уничтожили? От подобной вещи избавиться не так-то легко.

Пока я распинался, она поднялась и теперь стояла совершенно невозмутимая и горделивая. Голос ее тоже был спокоен:

– Довольно. В нашем соглашении не значилось, что я обязана выслушивать идиотские домыслы.

– Браво, мисс Барстоу. – Я тоже поднялся. – Вы совершенно правы, но я вовсе не хотел вас обидеть, я просто расстроен. А теперь мне бы надо повидаться с вашей матерью. На минутку. И моя печаль рассеется.

– Нет. Вы не можете с ней встретиться.

– Это значилось в соглашении.

– Вы его нарушили.

– Вздор, – ухмыльнулся я. – Именно благодаря нашему уговору вы можете без всяких опасений вольно трактовать его условия. Я не позволю себе вольностей с вашей матерью. Может, я и мужлан, но мне известно, когда нужно соблюдать церемонии.

Она смерила меня взглядом:

– Пяти минут будет достаточно?

– Не знаю. Но постараюсь управиться как можно быстрее.

Она развернулась и пошла по дорожке к дому, а я последовал за ней. По пути мне на глаза попадалось множество булыжников, которые так и напрашивались на хороший пинок. Пропавшая сумка для гольфа – это было что-то. Конечно же, я вовсе не надеялся этим вечером сунуть Вульфу под нос драйвер. Это было бы слишком большим везением. Наверняка, думал я, драйвером завладел Андерсон. Я не сомневался в его способности сложить два и два, если ему все разжуют и подведут прямо к этой несложной арифметической операции. И я рассчитывал на помощь Сары Барстоу, которая уговорит его показать мне клюшку. И что же я узнаю́? Чертова сумка пропала! Кто бы это ни сделал, кража не просто злила меня – она меня ошарашила. Ладно бы пропал один драйвер, это было бы понятно, но зачем умыкать всю сумку?

Убранство дома оказалось шикарным. Я хочу сказать, что такие дома большинство людей видит только в кино. Окон множество, а свет мягкий, неяркий. Ковры и мебель очень чистые, ухоженные и дорогие. Повсюду цветы. Хорошо пахнет, и в комнатах разлита приятная прохлада, хотя снаружи солнце печет вовсю. Сара Барстоу провела меня по большому холлу в просторную комнату, оттуда – в следующий холл, в конце которого виднелась дверь, ведущая в некое подобие солярия. Одна сторона комнаты была полностью застеклена, но из-за опущенных чуть не до полу жалюзи света туда проникало немного. В кресле возле стола сидела женщина, которая сортировала фрагменты паззла. Мисс Барстоу направилась к ней.