Роберт Гулик - Смертоносные гвозди

— Не говорите так! — воскликнула она. Потом, улыбаясь сквозь слезы, она мягко добавила: — Конечно же, я знала, что вы так поступите, иначе бы ничего не рассказала вам. Мне не хотелось бы, чтобы вы были иным, чем вы есть.

Судья хотел что-то сказать, но от волнения голос его сорвался. Он в отчаянии посмотрел на нее. Она отвела глаза.

— Не говорите ничего! — задыхаясь, выпалила она. — И не смотрите так на меня. Я не в силах этого выдержать…

Она закрыла лицо руками. Судья стоял без движения, ему казалось, что холодный меч медленно рассекает его сердце.

Вдруг она вскинула голову. Судья хотел что-то сказать, но она быстро приложила палец к губам.

— Нет! — сказала она, потом добавила дрожащим голосом: — Замрите! Вспомните о лепестках, падающих в снег. Если прислушаться, то мы услышим этот звук…

Радостно показывая на дерево за его спиной, она быстро продолжила:

— Посмотрите, сегодня цветы распустились! Прошу вас, взгляните!

Судья обернулся. Когда он поднял голову, от красоты представшего ему зрелища у него перехватило дыхание. Дерево ясно вырисовывалось на освещенном луной небе, маленькие красные цветы казались красными драгоценными камнями, усыпавшими серебряные сучья. Слабый ветерок проносился в холодном воздухе. Несколько лепестков отделились и, кружась, медленно опустились на снег.

Вдруг он услышал за спиной треск дерева. Он резко обернулся и увидел сломанные перила. На площадке он остался один.

На следующее утро после мучительной ночи судья проснулся поздно. Писец, принесший утренний чай, печально сообщил:

— С женой нашего врача произошел несчастный случай, ваша честь! Вчера вечером она, как обычно, пошла на Лекарственный холм собирать травы. Должно быть, она прислонилась к перилам, и они обломились. На рассвете один охотник нашел ее мертвой у подножия холма!

Судья выразил свое сожаление, потом велел позвать Ма Жуна. Когда они остались одни, судья мрачно бросил ему:

— Прошлой ночью я совершил ошибку, Ма Жун. Ты должен молчать о нашей поездке на кладбище. Забудь о ней!

Ма Жун понимающе кивнул своей большой головой и сказал:

— Я не вполне понимаю, в чем дело, ваша честь, но, по крайней мере, умею выполнять приказы. Если ваша честь говорит: «Забудь!» — я забываю!

Судья признательно посмотрел на Ма Жуна и отпустил его.

Раздался стук в дверь, и вошел Го. Судья быстро поднялся, вышел ему навстречу и принес формальные соболезнования.

Го посмотрел на него большими печальными глазами.

— Это не был несчастный случай, ваша честь, — спокойно сказал он. — Моя жена знала это место как свои пять пальцев, а перила были вполне крепкими. Я уверен, что она покончила с собой.

Судья поднял брови, и врач продолжил все тем же ровным голосом:

— Я признаюсь, что виновен в серьезном преступлении, ваша честь. Когда я попросил свою жену выйти за меня замуж, она предупредила меня, что убила мужа. Я сказал, что меня это не волнует, поскольку знал: ее муж был грубым скотом, которому доставляло удовольствие причинять боль и людям, и животным. Я полагал, что таких людей действительно нужно уничтожать, хотя у меня самого не хватало мужества на это. Я не способен на великие дела, ваша честь.

Он безнадежно вскинул руки и продолжал:

— Тогда я не спросил у нее о подробностях, и больше мы об этом никогда не говорили. Но я знал, что она часто думает об этом, терзаемая сомнениями. Конечно, мне нужно было убедить ее признаться в преступлении, но я эгоист, ваша честь. Я не мог даже представить, что потеряю ее…

Он уставился в пол, и губы его подрагивали.

— Почему же вы сейчас заговорили об этом? — спросил судья Ди.

Го поднял голову.

— Потому что я знаю, что этого она хотела, ваша честь, — тихо ответил он. — Я знаю, что суд над госпожой Лу произвел на нее сильное впечатление, ей казалось, что она должна искупить свою вину, покончив с собой. Она была безупречно честной женщиной, и я знаю, что она хотела, чтобы о ее преступлении было объявлено официально, потому что тогда она сможет вступить в загробный мир очищенной. Поэтому я и пришел сейчас, чтобы сообщить об этом и признаться в том, что являюсь соучастником убийства.

— Понимаете ли вы, что совершили тяжкое преступление? — спросил судья.

— Конечно! — ответил удивленный Го. — Моя жена знала, что после того, как ее не станет, я буду готов умереть.