Роберт Гулик - Пейзаж с ивами

— Зажгите для меня эту лампу, — приказал он домоправителю.

Пока старик при помощи кресала зажигал светильник, судья пролистал книгу. Он отложил ее и обратился к госпоже Мэй, которая вместе с доктором Лю продолжала стоять у двери:

— Вот и еще одно доказательство того, насколько ваш супруг был озабочен общественным благом, госпожа. Книга, которую он читал перед самой своей кончиной, — медицинский трактат о том, как бороться с эпидемиями. Это был воистину достойный человек!

Он склонился над столом и начал разглядывать письменные принадлежности и разные безделушки. Он поднял тушечницу, маленький овальный кусочек камня толщиной в полцуня [3] Цунь — мера длины, составляющая приблизительно 3 см. , и благоговейно созерцал изящно вырезанные по его краям цветы сливы. Проведя пальцем по безукоризненно чистой поверхности камня, он со знанием дела отозвался о ее великолепном качестве. Потом судья рассмотрел белую новую кисточку для письма, маленькое пресс-папье из зеленой яшмы и белый фарфоровый сосуд для воды. Все это он делал с достаточно небрежным видом, но Дао Гань понимал, что судья что-то ищет. Сложив руки за спиной, худощавый помощник следил из-за его спины за каждым движением судьи, но, как ни старался, не мог догадаться, что же именно тот пытается отыскать.

Наконец судья Ди поднялся. Он последний раз окинул беглым взглядом комнату и с удовлетворением произнес:

— Здесь все дышит старинным изяществом.

Дао Гань хорошо знал своего хозяина. По выражению его лица он заключил, что тот не обнаружил в библиотеке того, что искал.

Они спустились вниз по мраморной лестнице. Когда они снова оказались в зале, госпожа Мэй сказала:

— Мой двоюродный брат дожидается вас в гостиной, ваша честь. Там вам предложат чай и закуски. Надеюсь, что ваша честь теперь позволит мне удалиться, я…

Казалось, что судья ее не слышит. Указывая на круглую дверь, он спросил домоправителя:

— А для чего используется вот эта комната?

— Это наша лучшая комната для гостей, ваша честь. Ее используют редко, собственно говоря, только для старинных друзей хозяина. Она небольшая, зато хороша своей изолированностью. Дверь из нее ведет в боковой садик, откуда через маленькую калитку можно выйти на улицу. Поэтому гости могут приходить и уходить, когда того пожелают.

— Покажите мне эту комнату, — потребовал судья.

— Там полный беспорядок, ваша честь! — запротестовала госпожа Мэй. — Несколько недель ею никто не пользовался, и служанки…

Но судья Ди уже направился к овальной двери и толчком распахнул решетчатую дверцу. Сложив руки в широких рукавах, он остановился на пороге. Слева он увидел огромное ложе, закрытое синими атласными занавесками, которые свисали до самого белого мраморного пола с изящного резного балдахина из эбенового дерева, расположенного под самыми потолочными балками. Рядом с ложем стояли вешалка и туалетный столик с медной лоханью на нем. Как только он увидел большой туалетный столик у противоположной стены, рядом с узкой дверью, он направился прямо туда; Дао Гань следовал за ним по пятам.

Судья бросил беглый взгляд на круглое серебряное зеркало на черной лакированной подставке, но все его внимание было приковано к ряду фарфоровых коробочек с косметикой. Он поочередно открывал их, рассматривая пудру и разные виды румян. Он словно совсем позабыл о госпоже Мэй и докторе Лю, которые стояли возле ложа, наблюдая за судьей. Теперь судья обратил внимание на лежавший возле зеркала набор для подведения бровей: большая квадратная тушечница толщиной в два и шириной в пять цуней, тонкая кисточка, плитка туши на маленькой деревянной подставке и серебряный сосуд для воды, из которого смачивают тушечницу прежде, чем приступить к растиранию туши. На поверхности тушечницы запеклась высохшая тушь, а кончик кисти был черным.

Он повернулся, подошел к кровати и раздвинул синие занавески. Скомканное белое шелковое покрывало валялось на постели, красная парчовая подушка была задвинута в угол. Ощущался легкий запах косметики.

Госпожа Мэй подозвала домоправителя, который оставался снаружи.

— Прикажи служанкам убрать и проветрить эту комнату! — раздраженно произнесла она.

Домоправитель торопливо вошел в комнату.

— Разумеется, госпожа! Здесь что-то не в порядке, ваша честь?