Агата Кристи - Свидетель обвинения

СЭР УИЛФРЕД. Это вы лжете! Вы лгали вопиюще и непрерывно здесь, в суде, дав клятву! А почему лгали, ясно из этого письма, написанного вами!

РОМЭЙН. С какой стати мне писать такие глупости?

СЭР УИЛФРЕД. Потому что перед вами открывался путь к свободе! И вы не придавали значения тому факту, что невинный человек должен быть осужден на смерть. Вы даже упомянули ужасную деталь: вы сами сумели случайно поранить Леонарда Воула кухонным ножом.

РОМЭЙН (вне себя от ярости) . Я никогда не писала этого! Я писала, что он сделал это сам, когда резал ветчину… (Голос ее замирает, она понимает, что попала в ловушку.)

СЭР УИЛФРЕД (торжествующе) . Итак, вы знаете, что написано в этом письме!

РОМЭЙН (отбросив всякую сдержанность) . Будьте вы прокляты! Прокляты! Прокляты!

ЛЕОНАРД (кричит) . Оставьте ее в покое!

РОМЭЙН (дико озираясь по сторонам) . Выпустите меня отсюда… вы-пустите меня… (Она сходит со свидетельского места.)

СУДЬЯ. Пристав, дайте свидетельнице стул.

РОМЭЙН падает на стул, истерически всхлипывает и закрывает лицо руками.

Сэр Уилфред, прочтите письмо вслух, чтобы присяжные могли ознакомиться с его содержанием.

СЭР УИЛФРЕД (читает) . «Мой любимый Макс. Произошла необыкно-венная вещь. Я думаю, что все наши трудности позади. Я могу прийти к тебе без страха повредить той важной работе, которую ты выполняешь здесь. Старуха, о которой я тебе говорила, была убита, и, по-моему, подозрение пало на Леонарда. Он заходил к ней в тот вечер незадолго до убийства, и повсюду найдены отпечатки его пальцев. Кажется, это произошло в девять тридцать. Леонард в это время был уже дома, но его алиби зависит только от меня. А я скажу, что он пришел домой гораздо позже, и одежда его была в крови – у него действительно была кровь на рукаве, потому что он порезал запястье за ужином, - так что, как видишь, все совпадает. Я могу даже сказать, что он сам признался мне в убийстве. О, Макс, любимый! Скажи мне, что я могу действовать! Как будет чудесно освободиться и не играть больше роль любящей, благодарной жены. Я знаю, что дело превыше всего, но если Леонарда признают виновным в убийстве, я смогу спокойно прийти к тебе, и мы навсегда будем вместе. Обожающая тебя Ромэйн».

СУДЬЯ. Ромэйн Хейльгер, вернитесь на свидетельское место. Что вы можете сказать?

РОМЭЙН (застыв в сознании своего поражения) . Ничего.

ЛЕОНАРД. Ромэйн, я знаю, что ты не писала этого!

РОМЭЙН (поворачивается к нему, отчетливо) . Я написала это.

СЭР УИЛФРЕД. Милорд, дело выигрывает защита.

СУДЬЯ. Сэр Уилфред, вы выяснили, кому адресованы эти письма?

СЭР УИЛФРЕД. Милорд, они попали в мои руки анонимно, и у меня пока не было времени установить это. Вполне вероятно, что адресат приехал в Англию нелегально и занимается здесь подрывной деятельностью.

РОМЭЙН. Вы никогда не узнаете, кто он! Мне все равно, что со мной сделают. Вы не узнаете!..

СУДЬЯ. Хотите ли вы еще раз допросить свидетельницу, мистер Майерс?

СЭР УИЛФРЕД садится.

МАЙЕРС (поднимаясь, с печальным видом) . Поистине, милорд, мне трудно что-либо сказать вследствие столь поразительного развития событий. (К Ромэйн.) Миссис Хейльгер, вы как иностранка, может быть, не вполне сознаете ответственность, которая ложится на вас после принесения клятвы в британском суде. Если вас путем запугивания заставили сказать что-то, не соответствующее истине, если вы написали это письмо под давлением или в шутку, немедленно скажите об этом.

РОМЭЙН. Долго вы еще будете меня мучить? Я написала письмо. Теперь отпустите меня.

МАЙЕРС. Милорд, позволю себе заметить, что эта свидетельница, находясь в столь возбужденном состоянии, едва ли может отвечать за свои слова.

СУДЬЯ. Сэр Уилфред предупредил свидетельницу во время ее предыдущего выступления и объяснил ей священность клятвы, которую она дала.

МАЙЕРС садится.

Миссис Хейльгер, должен предупредить вас, что дело на этом не закончено. В нашей стране нельзя безнаказанно совершать клятвопреступления, и, несомненно, вскоре против вас будет начато судебное преследование. Приговор за клятвопреступление бывает очень суровым. Можете идти.

РОМЭЙН выходит. ПРИСТАВ открывает и закрывает за ней дверь.

Сэр Уилфред, не хотите ли вы обратиться к присяжным от имени защиты?

СЭР УИЛФРЕД (поднимаясь) . Господа присяжные, когда правда очевидна, она говорит сама за себя. Мои слова ничего не могут прибавить к тому впечатлению, которое произвел на вас откровенный рассказ обвиняемого и гнусная попытка обвинить его в преступлении, подтверждение которой вам только что было представлено.