Сэмюэль Адамс - Летающая смерть

— Это была обычная болотная сова. В этих местах их много обитает, но для человека они не представляют никакой угрозы. Сегодня нам здесь больше делать нечего, господа. Оставаться тут вечером опасно, потому что птеранодон — бабочка ночная.

Все в смущении выбрались из своих укрытий, но по дороге домой никого не покидало чувство, что из темноты над ними нависает ужасная опасность.

В ту ночь жителям «Третьего дома» спалось плохо. Когда невероятное обретает форму факта, в который вам предлагается поверить, человеческий мозг обычно погружается в глубокие, смутные раздумья и догадки. Предчувствие Хельги насчет надвигающейся катастрофы тяжелым грузом лежало на всем доме.

Утро 21 сентября было окутано угрюмым великолепием пышных облаков. Порой с юго-западной стороны сквозь тучи пробивалось солнце, свежим светом рассеивая тяжелый туман. Последняя дымка уже покидала землю, когда Дик Колтон резко очнулся от тяжелого сна из-за быстрого шороха шагов в коридоре. Он вскочил и быстрым движением распахнул дверь: за ней стоял Хейнс.

— Не разбудите остальных, — шепотом сказал репортер.

— Куда это вы собрались? — спросил Колтон.

— На пляж. У меня есть одна идея, которая возможно разрешит вопрос Сердхольма здесь и сейчас.

— Подождите пятнадцать минут, и я пойду с вами.

— Если вы не против, Колтон, я бы хотел пока пойти один. Но если не вернусь к завтраку, приходите, и, вероятно, мне будет что рассказать.

— Хорошо. Это ваша игра. Удачи! О нет, подождите — у вас есть пистолет?

— Нет, мой еще не пришел.

— Тогда возьмите мой.

— Вам, должно быть, снились кошмары, — тепло сказал Хейнс. — Лично я, пока спал, успел прогнать из уголков своего разума все мысли об этой меловой недоптице. В любом случае револьвер не такое уж эффективное оружие против монстра, не правда ли?

— Все равно возьмите, — настаивал Колтон.

— Ладно, — поддался репортер. — Премного благодарен. Возьму с собой, раз вы настаиваете.

Доктор вручил Хейнсу свой кольт.

— Ну, удачи! — повторился он и, поддавшись странному импульсу, протянул руку.

Хейнс немного растерялся и ничего не ответил. Мужчины пожали руки, и уходя, репортер бросил:

— Увидимся через пару часов.

И хотя на дворе было только шесть утра, у Дика Колтона заснуть больше не получилось. Плеск воды из комнаты Эверарда говорил о том, что и он уже встал. Дик одевался очень медленно, с длинными паузами на глубокие раздумья, столь характерные для мужской природы, и тут услышал стук в дверь Хейнса, а за ним прелестный голосок Хельги Джонстон:

— Petit père. О, petit père!

— Мисс Хельга, — сказал Дик, просовывая голову через свитер.

— О, доктор Колтон, я… мне снова приснился жуткий сон. Надо срочно поговорить с мистером Хейнсом.

— Он ушел на пляж пятнадцать минут назад.

— Ооох! — последовал долгий, содрогающийся вздох. Далее послышались быстрые шаги по лестнице, пробежка через гостиную и затихающий топот на улице. Через несколько минут к брату зашел Эверард Колтон в трусах и футболке.

— Это сейчас была Хельга?

— Да.

— Что-то случилось? — заволновался Эверард.

— Хейнс ушел на пляж, и она побежала за ним. У нее был сон-предупреждение или какая-то подобная глупость, — у Дика была профессиональная нетерпимость ко всему сверхъестественному.

Эверард разразился проклятиями.

— И ты ее отпустил одну?

— Я похож на человека, который может бежать кросс в нижнем белье? — негодующе ответил брат.

Молодой человек двумя прыжками спустился по лестнице, схватил плащ и выбежал на лужайку. Светлая головка Хельги блестела далеко на вершине южного холма. Девушка бежала.

— Срежь вон там, — крикнул ему вслед Дик. — Ты сможешь ее догнать у Грейвъярд-Пойнт. Я скоро буду.

Совсем не много мужчин его времени выдержали бы полуторакилометровый забег в темпе Эверарда Колтона, тем более по такой извилистой земле с бесчисленными ямами и кочками. Но у молодого человека был врожденный инстинкт бега по пересеченной местности, ноги будто сами несли его по наиболее гладкому маршруту. Наконец добравшись до вершины холма над Грейвъярд-Пойнт, Эверард начал жадно осматривать все пространство в поисках Хельги и вскоре заметил летящую грациозную фигуру бегущей по пляжу любимой, всего в четверти мили от него.

— Хельга, Хельга! — закричал он. — Я иду за тобой!

До его ушей долетело ее звенящее сопрано, через эхо превратившееся в переливающиеся звуки самой красоты: