Агата Кристи - После похорон

— Без сомнения.

— И даже, можно сказать, человеком проницательным?

— Думаю, что вы правы.

— Проницательно судил о людях…

Улыбка артиста не изменилась.

— Вот здесь я с вами не соглашусь, месье Пуаро. Меня он явно не одобрил.

— Наверное, он посчитал, что вы человек непостоянный? — предположил сыщик.

Майкл рассмеялся.

— Что за старомодное понятие!

— Но ведь это правда, не так ли?

— Интересно было бы знать, что вы имеете в виду?

Детектив сложил перед собой кончики пальцев.

— Знаете, мы провели некоторое расследование, — пробормотал он.

— Вы?

— Не только я.

Майкл Шайн бросил на сыщика быстрый вопрошающий взгляд. Пуаро заметил, что реагирует он очень быстро. Мужчина явно не был дураком.

— Вы хотите сказать, что мной заинтересовалась полиция? — спросил актер.

— Знаете, полиция никак не могла согласиться с тем, что убийство Коры Ланскене — это обычное преступление.

— И что же, они интересовались мной?

— Они интересуются передвижениями всех родственников миссис Ланскене в день убийства, — чопорно ответил Пуаро.

— Вот это уж совсем ни к чему. — Теперь Майкл заговорил печальным, доверительным тоном.

— Неужели?

— Больше, чем вы можете подумать! В тот день я сказал Розамунде, что у меня ланч с неким Оскаром Льюисом.

— А в действительности его не было?

— Нет. В действительности я ездил на встречу с женщиной по имени Соррел Дайнтон — довольно известной актрисой. Мы играли с ней вместе в последней постановке. Как неудобно получилось — полиция такой ситуацией, может быть, и удовлетворится, а вот Розамунда…

— Ах вот в чем дело! — Эркюль напустил на себя вид скромника. — Так у вас уже были трения по поводу этой маленькой дружбы?

— Ну да. Более того, Розамунда заставила меня пообещать ей, что я больше не буду встречаться с этой женщиной.

— Да-да, я понимаю, что это может привести… Entre nous [48] Между нами ( фр. ). , вы были с этой женщиной любовниками?

— Да, так получилось. Не могу сказать, что она мне особенно нравилась…

— Но она на вас «запала»?

— Довольно надоедливая особа. Некоторые женщины бывают очень прилипчивыми. Хотя, согласитесь, полицию это в любом случае должно удовлетворить.

— Вы так думаете?

— Трудно себе представить, что я зарубил Кору топором в то время, когда приятно проводил время с другой женщиной на расстоянии многих и многих миль от нее. У Соррел дом в Кенте.

— Понятно, понятно. И эта мисс Дайнтон даст показания под присягой?

— Думаю, это ей не очень понравится, но, поскольку речь идет об убийстве, выбора у нее, боюсь, не будет.

— Она бы дала показания, даже если б вы не были вместе с ней в тот день.

— Что вы имеете в виду? — Внезапно Майкл помрачнел, как туча.

— Женщина к вам неравнодушна. А когда женщины неравнодушны, они готовы подтвердить и правду, и неправду.

— Уж не хотите ли вы сказать, что не верите мне?

— Верю ли я вам или нет, не имеет никакого значения. Убеждать вы будете совсем не меня , а инспектора Мортона, — улыбнулся Пуаро, — который, кстати, только что вышел на террасу через боковую дверь.

Майкл Шайн резко повернулся на каблуках.

— Я узнал, что вы находитесь здесь, месье Пуаро, — сказал инспектор Мортон, когда они с сыщиком прогуливались по террасе. — Я приехал вместе с суперинтендантом Парвеллом из Мэтчфилда. Ему позвонил доктор Ларраби. Он рассказал о произошедшем с миссис Лео Эбернети, и суперинтендант приехал задать несколько вопросов. Доктору все это не очень нравится.

— А как здесь появились вы, мой друг? Ведь до вашего Беркшира отсюда очень далеко, — поинтересовался Эркюль.

— Я тоже хотел задать несколько вопросов. А все люди, которым я хотел их задать, по странному стечению обстоятельств собрались именно здесь, — ответил полицейский и, помолчав, добавил: — Признавайтесь, ваша работа?

— Да, моя.

— И как результат — миссис Лео Эбернети без сознания.

— Моей вины в этом нет. Если б она пришла ко мне… Но она этого не сделала. Вместо этого стала звонить своему адвокату в Лондон.

— И вот в тот момент, когда она раскрывала перед ним душу, — вдруг ТРАХ!

— Вы правы — ТРАХ!

— И что же она успела ему сообщить?

— Очень мало. Она дошла только до того, что смотрела на себя в зеркало.

— Ну, что же, — произнес инспектор философским тоном. — Женщины иногда это делают. — Он внимательно посмотрел на бельгийца. — Это наводит вас на какие-то мысли?