Наталия Антонова - Кипение страстей

— Откуда вы знаете? — удивился Морис.

— Интуиция, — небрежно бросила Мирослава, — впрочем, поэт и так уже всё знал.

— Об это он сказал сам?

— Нет, конечно, просто он как-то странно прореагировал на сумочку жены, оставленную Элен в прихожей. Я предположила, что Базилевский заглянул в неё.

— Зачем?!

— Возможно из любопытства. А может быть, гуляя с сыном в парке, Базилевский потерял ключи, и, не желая по какой-либо причине информировать о пропаже жену, решил взять ключи из её сумки, чтобы сделать с них дубликат. При этом он наткнулся на письмо. Можно представить себе состояние самовлюблённого, самоуверенного эгоиста. Он уязвлён! Он вне себя! Ему хочется немедленно наброситься на жену и высказать ей всё, что он думает о ней. Но он не может позволить себе такую роскошь. Его материальное благополучие полностью зависит от Элен. Брачный контракт связывает его по рукам и ногам. Он вынужден делать вид, что ни о чём не подозревает.

— Да… — проговорил Морис.

— И тогда поэту приходит в голову, как ему кажется, гениальная мысль — избавиться от Элен.

— Он забыл, что гений и злодейство несовместимы, — с невинным видом вздохнул Морис.

— Может быть… А может быть он догадывался о своей не гениальности… Так или иначе, но Юрий Базилевский решает подставить свою жену. Самое лучшее, считает он — свалить на неё убийство. Он заявляется в «Бриг». Сообщает Ирине, что он и есть тот самый обманутый муж Элен Максимовой. Пускает слезу. Ирина делает вид, что сочувствует ему. Но на самом деле ей абсолютно безразлично страдает Базилевский или нет. Через некоторое время, она выпроваживает его. Базилевский делает вид, что собирается уходить, но неожиданно оборачивается, хватает ни о чём неподозревающую Томашевскую и бьёт её головой о косяк.

— Ну, и ну! — вырвалось у Мориса.

— Когда Томашевская сползает на пол, Базилевский оставляет в её руке волосы своей жены, которые получил от Элен в виде сувенира ещё во времена их трепетной влюблённости. В комнате он оставляет на столе взамен стакана из «Брига», принесённый с собой из дома стакан, на котором отпечатки пальцев и губ Элен. Тут же он роняет её губную помаду. И оставляет письмо — главную улику против Элен, как считает Базилевский.

— По-моему это перебор, — заметил Морис.

— Меня тоже с самого начала насторожило такое обилие улик. При том, вроде бы неопровержимых, и я стала думать, кто кроме самой Элен мог достать все эти вещи. Только тот, кто живёт в её доме. Сын Элен отпадает, остаётся муж.

— Вам не показалась эта версия кощунственной? — спросил Морис.

— Показалась, — задумчиво проговорила Мирослава, — но я всё тщательно взвесила и пришла к выводу, что она является единственной из всех возможных…

— И так, вы снова успешно раскрыли дело, — сказал Морис, — но все лавры, естественно, достанутся этому Казаринову, как вы выразились, — добавил он с иронией, — замечательному российскому оперу.

— Ну не все! — рассмеялась Мирослава и воскликнула, — уже без двадцати одиннадцать. Я иду в свой кабинет. С Элен поговорю с глазу на глаз.

— Хорошо, — произнёс Морис холодно.

Мирослава прошла в свой кабинет. Было уже без десяти одиннадцать.

К воротам подъехала белая «Ауди».

Элен Максимова вышла из машины вместе с сыном. Она подошла к воротам, дотронулась до звонка. Издав нежную трель лесной птицы, ворота разъехались.

Элен держала мальчика за руку, и он шёл рядом с матерью, старательно не глядя по сторонам.

… В кабинет Мирославы влетел Морис.

Она подняла голову и удивлённо взглянула на него.

— Вы видели сына Элен?! — воскликнул Морис.

— Да…

— Что да?! На кого он похож? — горячо прошептал Морис.

— Не знаю, — задумчиво ответила Мирослава, — может на бабушку или на дедушку… Я читала, что гены передаются через поколение…

— Бог мой! — воскликнул Морис, — какая бабушка?! Какой дедушка?! Вот, уж, не ожидал от вас!

В глазах Мирославы появился интерес.

— Вы, что Дениса не видели?! — почти кричал Миндаугас.

— Видела. Но…

— Что но?! — громко воскликнул Морис, — сын Элен и Денис Ферсонов похожи, как две капли воды.

— Ты преувеличиваешь, — заметила Мирослава.

— Ничуть!!!

— Но это невозможно!

— Невозможно, — покорно согласился Морис, — но факт!

— Видишь ли, сказала Мирослава, — когда Юрий заподозрил жену в неверности, он сделал анализ и удостоверился, что сын его.

— Вам сказал об этом Базилевский? — усмехнулся Миндаугас.