Наталия Антонова - Кипение страстей

Казаринов глубоко вздохнул. Мирослава стала серьёзной.

Он посмотрел куда-то поверх её головы. Потом слегка наклонился, и их глаза встретились.

— По долгу службы, — сказал Казаринов, — я обязан был обо всём поставить в известность следователя, который ведёт это дело — Армена Ашотовича Козыряна. Он высокопрофессиональный следователь и порядочный человек.

— Ничего не имею против, — Мирослава удивлённо посмотрела на Валерия.

— Правда? — смутился он.

— Конечно, правда, и только, правда, — пошутила она.

— Тогда… — Валерий замялся.

— Ну, что же вы, господин опер, пытаетесь от меня утаить? — спросила она шутливо — грозно.

— Тут такое дело…. Армен хотел бы с вами познакомиться, — сказал Казаринов и вытер испарину со лба.

— Да? — удивилась Мирослава.

— Он говорит, что хочет собственными глазами узреть вас. Армен мне не верит, — Казаринов развёл руками.

— Не верит? — улыбнулась Мирослава.

— Сомневается… Подозревает даже, что вы плод моего воображения. Представляете?!

— Представляю, — сочувственно кивнула Мирослава и расхохоталась.

— Вам весело, — сказал Казаринов, — а мне каково?

— И вы от моего имени дали согласие на встречу? — спросила Мирослава.

— Нет, — качнул головой Казаринов, — я сказал, что если вы согласитесь, — он умоляюще посмотрел на неё.

— Считайте, что я уже согласилась, — смиловалась Мирослава.

— Правда?! — обрадовался Казаринов, — здорово! Так я ему позвоню.

— Звоните.

Казаринов достал сотовый. Включил связь, — Армен, — проговорил он в трубку.

Трубка отозвалась.

— Если хочешь познакомиться с детективом Мирославой Волгиной и попутно удостовериться в её существовании, — он усмехнулся, — то подъезжай немедленно в парк. Седьмая скамья.

Голос в трубке что-то говорил Казаринову.

— Что? — переспросил майор, — ну, это твои проблемы. Ах, так? Другое дело, — он отключил связь.

— Сейчас примчится, — сказал Казаринов Мирославе, — широко улыбнувшись.

Старший следователь по особо важным делам Армен Ашотович Козырян, действительно примчался в буквальном смысле слова.

— Просто ракета! — про себя восхитилась Мирослава.

— Вот, познакомьтесь, Армен Ашотович, — представил его Казаринов.

— Да, ладно тебе, — перебил его Козырян, — Армен, просто Армен.

— Мирослава, — улыбнувшись, она протянула ему руку.

Армен нежно коснулся губами кончиков её пальцев и произнёс лукаво, — надеюсь, вы не феминистка?..

— Ваше опасение запоздало.

Армен сделал испуганное лицо.

— Нет, — успокоила она, — не феминистка. Я хороший друг и надёжный партнёр.

— И только? — разочарованно протянул Козырян, обжигая её выразительным взглядом тёмных, как южная ночь глаз.

— Ну, если вы хотите знать обо мне в роли возлюбленной, — её губы тронула насмешливая улыбка, — то я предпочитаю, чтобы мужчина целовал мне руки, открывал передо мной дверь, заваривал чай… и не только… вообще, был предупредителен, нежен и немногословен.

— И только?! — захохотал Армен, сверкая ослепительно белыми зубами, — вы в одной из своих прошлых жизней, случайно, не были восточным тираном? — спросил он.

— Надеюсь, что нет. Просто…

— Что просто?

— У нас в доме всегда командовала бабушка.

— А родители?

— У меня их нет с двухлетнего возраста. Они погибли.

— Простите.

— Ничего страшного. Бабушки с дёдушкой, к сожалению, тоже уже нет. Но есть две замечательные тётки и брат.

— Родной?

— Двоюродный, но роднее родного. Кстати…

— Что такое? — быстро спросил Армен.

— Тётки сторонницы матриархата, — Мирослава весело расхохоталась.

— О, господи! Какие испытания ещё ждут мужчин, — Армен закатил глаза, — но пока матриархат ещё не наступил окончательно, не поужинать ли нам сегодня втроём? — он бросил многозначительный взгляд на Валерия.

Тот не шелохнулся.

— Почему бы и нет, — ответила Мирослава, — меня устроит ближайшее кафе.

— Нет! — горячо воскликнул Армен, — ни в коем случае! Только ресторан! Всё должно быть по высшему разряду!

— В таком случае, — сказала Мирослава, — пусть это будет ресторан у моря в замке на скале.

— Решено! — воскликнул Армен. — За вами заехать?

— Нет.

— Тогда встречаемся на набережной у входа с правой стороны ровно в девять.

— В семь, — тихо произнесла Мирослава.

— Почему так рано? — удивился Армен.

— Дела, — обронила она.

— Ну, что ж, пусть будет в семь.

Их не удивило, что все трое сошлись в условленном месте ровно в семь вечера — не минутой раньше или позже.