Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 17. Дело о смертоносной игрушке

— Этого не могло быть.

— Почему же нет?

— Потому что этот револьвер был заперт в нашем сейфе после того, как вы отдали Эллен Робб револьвер Кроудера.

— Нет, он не был заперт, — сказал Мейсон. — Ведь мы упустили из виду, что сами отвезли его в заведение Энклитаса и подбросили в женский туалет.

— Предположим, что последовательность этих пулевых ранений в самом деле меняется, согласилась Делла. — Предположим, что первая пуля выпущена из револьвера Кроудера. Тогда вторая пуля должна быть от револьвера Энклитаса, — воскликнула она, и Мейсон кивнул. — Выходит, вы предполагаете, будто после того, как мы вернули револьвер в женскую туалетную комнату, Джордж Энклитас обнаружил его и сделал второй выстрел уже в труп Надин Эллис, так? — Мейсон кивнул, и глаза Деллы Стрит оживленно заблестели. — Тогда этим объясняется и то, что Энклитас ничего не сказал о своей находке в туалетной комнате. Он, должно быть, обнаружил пропажу револьвера и достаточно ясно представил, что же произошло.

— А что произошло? — спросил Мейсон.

— То, что Эллен Робб убила Надин Эллис из этого револьвера.

— Но если твоя теория верна, она была убита не из этого револьвера, а из револьвера Кроудера.

— Хорошо, — сказала Делла Стрит, — не будем гадать, откуда Джордж узнал, что Надин Эллис убита. Но он таки узнал это благодаря собственным соображениям, взял подброшенный револьвер и всадил еще одну пулю в труп Надин Эллис.

— Не забывай, Делла, — возразил Мейсон, — что Надин Эллис находилась на яхте, и, учитывая опустевший топливный резервуар, — а он был полностью заправлен горючим, когда супруги собирались отправиться в круиз вдвоем, — а также приняв во внимание место, где обнаружили яхту, представляется попросту невозможным, чтобы Энклитас, найдя револьвер, попал на яхту и сделал второй выстрел. Но если даже такое и случилось бы, то отметки, которые я сделал внутри ствола, непременно обнаружились бы. И Рэдфилд заметил бы их.

— Но в таком случае, — сказала совсем обескураженная Делла, — это было проделано раньше, и проделано вашей клиенткой.

— Я все еще сражаюсь за свою клиентку, Делла, — покачал головой Мейсон.

— Она просто камнем висит у вас на шее, — рассердилась Делла. — Вам лучше бы сбросить его и поплыть свободно. В конце концов, вы действовали сверхдобросовестно. Вы думали, что Энклитас засунул револьвер в ее вещи, собираясь обвинить ее в воровстве. И вы хотели помешать ему.

— Да, — кивнул Мейсон. — Мне хотелось уладить эту ситуацию таким образом, чтобы преподать хороший урок Джорджу Энклитасу. Но, видишь ли, моя необычная тактика привела к прямо противоположным результатам.

— Но не могли бы вы объяснить все это, когда окажетесь на свидетельском месте?

— Разумеется, могу, только никто мне не поверит. Они же прекрасно помнят, о чем я говорил раньше: если два разных лица стреляют в кого-то, то виновным в убийстве признается только лицо, сделавшее выстрел последним, если только первый выстрел не причинил мгновенную смерть. Косвенные улики как бы указывают на то, что Эллен Робб явилась ко мне и рассказала, что убила Надин Эллис, на что я посоветовал ей отдать мне этот револьвер, а сам заменил его другим, рекомендовав пойти и еще раз выстрелить в труп Надин Эллис, чтобы затем использовать эту хитрость при защите в суде. Кроме этого, дело выглядит так, словно потом я поехал и подбросил этот револьвер в заведение Джорджа Энклитаса в надежде, что там вокруг него поднимется шум, а я смогу замешать Энклитаса в это убийство.

— Ну так что же вы теперь собираетесь делать? — спросила Делла.

— Я и сам хотел бы это знать, — ответил Мейсон. — Единственно, в чем я уверен, так это в том, что буду продолжать борьбу и не откажусь от защиты интересов своей клиентки.

— Даже если придется спасать собственную шкуру?

Мейсон покачал головой.

— Но тогда вас лишат адвокатской практики.

— Ну и ладно, — сказал Мейсон. — Я подыщу себе какую-нибудь другую работу. Я не имею права предавать клиента. Это мое последнее слово.

— И вы даже не расскажете об истинных фактах?

— Я вынужден буду рассказать о них. Я могу лишь помешать им выяснить то, о чем мне рассказывала моя клиентка. Такого рода сведения не подлежат огласке. И ты как мой секретарь тоже несешь за это профессиональную ответственность.

— Но они же могут спросить вас, не подменяли ли вы револьверы?

— Это испытание я тоже должен выдержать. Если только не откажусь отвечать на том основании, что ответ позволит инкриминировать мне преступление.