Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 38. Окно в спальню

На цыпочках он поднялся по ступенькам. Девушка, полураздетая, стояла перед зеркалом, накладывая грим и примеряя платья.

Вдруг ей стало не по себе. Она почувствовала чье-то дыхание за спиной и попыталась обернуться… но не успела. Жесткое колено уперлось в спину между лопаток, и ее собственный чулок перетянул ей горло. Она попыталась крикнуть, но звука не получилось. Шелковый чулок сдавливал ей горло все туже, туже, туже.

Сопротивление было слабым и бесполезным. Задыхаясь, она молотила руками и ногами, пытаясь вырваться, но жесткое колено придавило ее к полу, сильные, жилистые руки стягивали чулок все туже. Еще несколько судорожных движений… и тишина.

Тишина смерти. И тогда убийца перевернул ее на спину, наклонился и поцеловал в губы. Размазанная помада свидетельствовала о последнем поцелуе.

Поцелуй смерти.

История эта была царским подарком для чувствительных журналисток и бульварной прессы. В газетах была фотография Люсиль. Она лежала распростертая на полу в тонком, прозрачном белье.

Газеты продолжали.

Кровожадный бандит направился в соседнюю комнату. Это была спальня сестры убитой. Очевидно, он искал еще одну жертву или же знал, что младшая сестра рано или поздно поднимется к себе в спальню, и устроил засаду. Пока он ждал, он увлекся чтением.

Литературный бандит!

Это была еще одна грандиозная сенсация, которую репортеры повторяли на все лады.

Как оказалось, убийца читал любимую книгу Розалинды Харт, с которой она почти никогда не расставалась. Розалинда обернула ее в целлофан, чтобы предохранить от порчи. Случилось так, что полиция, прибыв на место преступления и узнав, что убийца держал в руках эту книгу, сумела благодаря целлофану немедленно снять не только отпечатки пальцев, но и очертания кисти преступника.

Сестра убитой показала, что, когда она вошла в комнату, убийца читал книгу и одновременно вытирал носовым платком губы, вероятно пытаясь избавиться от помады, изобличающей его. Убийца, потрясенный неожиданным появлением сестры, вскочил на ноги, нечаянно уронив платок. Полиция, обнаружив на платке пятна помады, сделала анализ, который подтвердил, что помада на губах убитой и помада на носовом платке убийцы идентичны. На платке была метка прачечной, которая несколько расплылась, поэтому полиция пока что не смогла ее прочесть, но все же рассчитывает сделать это в скором времени и таким образом получить дополнительную информацию.

Читая газеты, я понял, что повис над пропастью и вот-вот сорвусь.

Я вспомнил, как очень давно я был на экскурсии в тюрьме и мне показали камеру, в которой совершались казни: квадратный капкан виселицы, какой-то механизм, который на первый взгляд неотличим от пола, — это тяжелая крышка люка, которая при легком нажатии кнопки со зловещим грохотом падает вниз. Этот оглушительный грохот, до ужаса знакомый тем, кто когда-либо присутствовал при казни, сопровождается отвратительным треском костей, когда повешенный падает вниз, раскручивая до конца веревку, а петля, затянутая палачом на его шее, выламывает шейные позвонки так, что шея становится длинной, как рука, и веревка впивается в дрожащую плоть.

Я почти физически ощущал, как стою на шатком помосте, а палач натягивает мне на голову черный мешок и затягивает петлю на шее.

Я вышел из дома и направился к автостоянке, где наше агентство арендует небольшую площадку для двух машин. Хотел кое-что проверить.

Наша машина номер два, та самая, в которой я ехал, когда кончился бензин, та самая, которую я бросил на дороге, когда украл другой автомобиль, стояла на своем обычном месте.

Я включил зажигание и проверил, есть ли бензин в баке. Бак был полон. Дежурный не знал, когда машину поставили на стоянку. Это было ночью. Когда он пришел, автомобиль уже стоял.

Я не стал задавать больше вопросов.

Я вошел в контору с утренней газетой под мышкой, стараясь казаться беспечным.

Элси Бранд, моя секретарша, оторвалась от печатания и улыбнулась мне.

г- Как провел уик-энд? — спросила она.

— Прекрасно, — ответил я.

— У тебя очень бодрый вид.

— Чувствую себя превосходно, — заверил я. — А ты выглядишь как кинозвезда. Берта у себя?

Она кивнула.

— Она просила зайти.

— Если меня будут спрашивать, я у Берты.

Я вошел в Бертин кабинет.

Берта стрельнула в мою сторону своими маленькими глазками, повернулась на вращающемся стуле. Стул скрипнул в знак протеста.

— Закрой дверь, дружок.