Юлия Ефимова - Неизвестный псевдоним Бога

И они оба прыснули от смеха, но так, чтоб окружающие не заподозрили их в сговоре.

– Здравствуйте. – Бодрые разговоры за столом затихли – у беседки стоял Платон. Он держал в руках клетку с калифорнийским сусликом, ну или с черной белкой, теперь это было уже неважно, и печально смотрел на вчерашнюю компанию в полном составе. Не хватало за столом только Жули, но её уже нет и не будет нигде и никогда. Все эти страшные мысли большими буквами отразились на лице Платона и были прочитаны гостями за столом. От этого разговоры стихли, и повисла тяжёлая пауза, никто не знал, что говорить.

– Проходите, – первым пришел в себя Димка, он сегодня вырвался из лап своей большой семьи и по просьбе Клима тоже приехал в Жемчужный. Платон очень плохо выглядел, слезы образовали огромные синие мешки под глазами, а волосы заметно побелели.

Марк и Чехов тоже встали, приветствуя Платона.

– Вот, вы просили это принести. – Так же отсутствующе он поставил клетку на стол и сел на место Марка.

– Спасибо огромное. – Макс оторвался от созерцания Леськи и вспомнил свои служебные обязанности. – Ну что, я пошел?

– Да, отнеси своему майору, я думаю, что то, что он так упорно ищет, находится именно там, – спокойно сказал Клим, так и не встав из-за стола.

– Было бы здорово. – Расстройство от того, что приходится покинуть общество Леськи, сменилось счастьем помочь товарищу майору делом. Поэтому Макс, махнув всем рукой, направился к своему мотоциклу, по пути прикидывая, как лучше прикрепить эту огромную сетку к багажнику. Уже открывая калитку, он услышал вскрик и звук падающего тела. Когда Максим обернулся, то увидел Клима с шокером в руках и валяющегося у его ног Марка.

– Вот сволочь! – возмущенно сказал он Максу. – Даже попросить не захотел, вдруг бы ты отдал?

– Да не говори, – согласился коллега. – Я все-таки надеялся, что он торговаться начнет по-хорошему, не знаю, объяснится, а он сразу замахнулся кочергой.

– Как ушел-то? – поинтересовался Макс, надевая наручники на Марка, который стал потихоньку приходить в себя.

– А просто ушел, шепнул Ирме, что в машине что-то забыл, схватил ключи, кочергу незаметно по ходу прихватил, в общем, действовал по обстоятельствам.

– Как, камеры наши поймали?

– Да, все нормально, видно и замах, и желание опустить кочергу на твою голову, – ухмыльнувшись, сказал Арсений, он появился из дома и направился к коллегам. – Там только миллиметр тебя отделял от большой шишки на голове, я даже боялся, что передержал Клим и ты все-таки отхватишь.

– Что происходит? – еле двигая языком – видимо, побочный эффект шокера, – пробубнил Марк.

– Во, смотри, как быстро, – удивился Клим. – А Ирма говорила – отключка на пять минут. Всё-таки здоровый ты мужик, Марк, даже жалко, что плохой. Звони коллегам, Макс, пусть снова едут к нам в гости. Ох и загоняли мы ребят, ну, ничего, надеюсь, в последний раз.

Когда делегация из четырех мужчин вернулась обратно, сказать, что за столом повисла пауза, – значит не сказать ничего. Нелепость ситуации была настолько очевидной, что даже старый Зинадин подошел к Климу и взглянул ему удивленно в глаза, словно спрашивая: «А не перегрелся ли ты, друг сердечный? Зачем хорошего человека в наручники заковал?»

– Спокойствие, только спокойствие, – сказал Клим, предваряя вопросы удивленных людей. – Я сейчас все объясню. Марк, а по паспорту Маркус Берудисис, прилетел к нам из недружелюбной сейчас, но когда-то давно такой родной Латвии по одному важному делу. Он сказал, Ирма, тебе правду. – Клим повернулся к девушке, которая в своей жизни часто ошибалась и сейчас в душе торжествовала, что была права, не поверив сразу мужчине.

– В чем же он был честен? – холодно спросила Ирма.

– Только в одном – по сути, он снабженец и приехал за товаром, – продолжил рассказывать Клим.

Марка посадили на стул подальше от беседки и вилок с ножами, что лежали на столе, в том числе. Клим понимал, что даже в наручниках это профессионал и очень опасен. Поэтому с двух сторон, как стражи, возле него стояли Макс и Арсений. У последнего не было злорадства на лице, лишь сочувствие к самой красивой женщине на земле, которая как никто заслуживает счастья, но почему-то не может его никак найти.

– Я гражданин Евросоюза и требую консула, – прервал монолог Клима Марк, видимо, начиная понимать, что происходит.

– Все будет, – успокоил его Клим. – Ты даже можешь перейти на родной язык, требуя переводчика, но это позже, со следователями и адвокатами. Сейчас мы что-то типа добровольной дружины, помнишь, такие были в Советском Союзе?