Роберт Гулик - Убийство в цветочной лодке

— Да здравствует императорский дом десять тысяч лет!

Ма Жун с недоумением посмотрел на своего друга, но машинально дополнил здравицу, освященную седыми веками:

— Да здравствует император!

Утро следующего дня выдалось очень погожим. Вечером с гор спустился прохладный туман — в утреннем воздухе была разлита свежесть.

Советник Хун полагал, что судья Ди — на террасе, но попавшийся ему по дороге слуга сообщил, что судья все еще пребывает в своих покоях.

Хуна поразил вид судьи этим погожим летним утром. Сгорбившись над столом, тот неподвижно смотрел прямо перед собой воспаленными красными глазами. Спертый воздух его покоев и измятое платье указывали на то, что судья даже не ложился, проведя всю ночь за рабочим столом. Заметив огорчение, невольно проступившее на лице своего старого слуги и помощника, судья Ди сказал с виноватой улыбкой:

— Вчера вечером, отослав наших храбрецов в столицу, я понял, что не смогу уснуть. Сидя за столом, я перебирал в уме все известные нам факты. То, что мы обнаружили тайный штаб Хань Юнханя и подземный ход, связывающий его с садом Лю Фэйпо, указывает, что оба они — Хань и Лю — важные участники заговора. Теперь я могу сообщить тебе, Хун, что тайное общество, с которым мы тут столкнулись, злоумышляет против императорской династии и имеет свои отделения по всей Поднебесной. Положение очень серьезное, но я имею основание надеяться, что небезнадежное. Думаю, что мой рапорт уже в руках председателя Верховного суда, — не сомневаюсь, что правительство немедленно примет необходимые меры.

Судья отпил чая и продолжил:

— Вчера вечером в цепи моих рассуждений все еще недоставало одного звена. Я смутно помнил, что в один из последних дней я отметил какое-то несоответствие в построенной мной версии. Оно меня поразило, но потом, в горячке более срочных дел, я совершенно забыл о нем. Это был какой-то пустяк, но вчера вечером я вдруг почувствовал, что упущенная деталь очень важна — могло оказаться, что как раз именно она являлась недостающим фрагментом головоломки — главное, надобно было ее вспомнить.

— Вы, ваша честь, вспомнили, что это было? — нетерпеливо спросил советник.

— Да, — ответил судья, — я вспомнил. Сегодня утром, перед самым рассветом, это пришло мне в голову, но только когда запели петухи! Ты никогда не задумывался, Хун, что петухи начинают кричать еще до того, как появятся первые лучи солнца? У животных тонкая интуиция, Хун. Ладно, открой окно и скажи слуге, чтобы принес мне чашку риса с маринованным перцем и соленой рыбой. Хочется чего-нибудь остренького. И завари мне большой чайник крепкого чая.

— Сегодня утром состоится заседание суда, ваша честь? — спросил Хун.

— Нет, — ответил судья, — как только вернутся Ма Жун и Цзяо Тай, мы навестим Хань Юнханя и советника Ляна. Я хотел бы сделать это прямо сейчас, время не ждет. Но поскольку убийство куртизанки оказалось делом государственной важности, я, простой уездный судья, не вправе предпринимать никаких шагов без указаний из столицы. Мы можем только надеяться, что Ма Жун и Цзяо Тай скоро вернутся.

Позавтракав, судья Ди послал советника в архив просмотреть вместе с Дао Ганем текущие дела, а сам поднялся на террасу.

Он недолго постоял у мраморной балюстрады, глядя на расстилавшийся перед ним мирный пейзаж. Бесчисленное множество рыболовных суденышек собралось у причала: по дороге, ведущей вдоль свинцово-серого озера, бойко двигались повозки крестьян, везущих в город мясо и овощи. Трудолюбивый сельский народ, как всегда, торопился по своим неотложным делам — даже грозивший вот-вот разразиться мятеж не мог остановить их нескончаемых тяжелых забот о ежедневном пропитании.

Судья переставил кресло в тень и расположился в нем. Вскоре он задремал — сказалась бессонная ночь.

Судья не просыпался до тех пор, пока не пришел Хун с подносом, на котором стоял обед. Судья Ди встал, подошел к балюстраде и, прикрыв глаза от солнца веером, посмотрел вдаль. Ма Жуна и Цзяо Тая не было видно. Разочарованный, судья сел в свое кресло.

— Пора бы им уже возвратиться, Хун, — сказал он.

— Может быть, власти решили подробнее их допросить, ваша честь, — ответил Хун, чтобы его утешить.

Судья Ди с обеспокоенным видом отрицательно покачал головой. Он быстро съел свой обед, а затем отправился к себе. В кабинете Хун и Дао Гань сели напротив судьи и стали работать с бумагами, поступившими сегодняшним утром.