Роберт Гулик - Ожерелье и тыква

Лана дает мне прекрасный повод оставить здесь шесть стражников, ваша честь. С категорическим приказом никого внутрь не пускать.

Судья Ди встал.

— Превосходно, — сказал он. — Мне необходимо хорошенько выспаться.

И оба они вышли в прихожую.

Судья и не подозревал, что в «Зимородке» столько постояльцев. Прихожая была битком набита взволнованными гостями. Один стражник занял пост у главного входа, другой в углу допрашивал перепуганных слуг. Завидев старшего командира, постояльцы кинулись к нему с расспросами. Командир Сяо жестом подозвал Вэя, томящегося у стойки вместе с привратником и Мелиссой. Он сообщил содержателю постоялого двора:

— Злоумышленники убили господина Лана Лю и обшарили его покои.

— Святые Небеса! Мебель сильно пострадала?

— Можете посмотреть сами! — предложил командир.

Когда хозяин в сопровождении слуги ринулся в коридор, Сяо обратился к постояльцам:

— Возвращайтесь в свои комнаты, господа! Я на всю ночь оставлю здесь шестерых стражников, уверяю вас, вам совершенно не о чем беспокоиться.

Когда они проходили мимо стойки, судья Ди сказал:

— Я сейчас внимательно изучу регистрационную книгу. Надо было сделать это сразу. Как и многое другое! Что ж, зайду к вам завтра с утра пораньше.

— А вы, похоже, на дружеской ноге с этим новым командиром, — заметила Мелисса.

— Он хотел узнать мое мнение о времени смерти. Не могли бы вы показать мне регистрационную книгу?

Она потянула на себя верхний ящик стойки и подала ему объемистую книгу. Облокотившись на стойку, Мелисса наблюдала за тем, как судья перелистывает страницы. Имена ему не слишком много говорили. Кроме Лана и его людей, все казались добропорядочными купцами и все прибыли раньше судьи Ди. Надо попросить старшего командира покопаться в их прошлом.

— Весь день вас не видела, — продолжила девушка, с любопытством вглядываясь в его утомленное лицо. — Знаете, вы как будто слегка осунулись.

— Я немного устал и пораньше лягу спать. Спокойной ночи!

Поднявшись к себе в комнату, он распахнул окно и сел за стол. Медленно потягивая чай, судья отчаянно пытался собраться с мыслями. Ему следует как можно скорее бесстрастно обдумать все факты, преодолеть глубочайшее потрясение от отвратительного убийства Лана Лю и попытаться проанализировать происшедшее, словно это упражнение для ума, головоломная мозаика, где каждому элементу необходимо отыскать надлежащее место. Но пока недостает слишком многих составляющих. Если бы принцесса не дала ему недвусмысленного указания сохранять инкогнито, пока он не отыщет ожерелье, он мог хотя бы что-то предпринять, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки. Отправиться во дворец и приступить к официальному расследованию, начав с ареста тех двух в сером из челяди коменданта, что следили за ним. Разумеется, они преследовали его вовсе не потому, что он обманным образом проник во дворец, нет, их просто подкупили заговорщики. А те были полны решимости помешать ему найти ожерелье.

Увы, поскольку он лишен возможности действовать в открытую, придется ему придумать что-то другое. Времени у него совсем мало, осталась только ночь и раннее утро, потому что в полдень принцесса отправляется из Водного дворца в столицу. Судья встал и, сцепив за спиной руки, принялся возбужденно расхаживать по комнате.

Перед его мысленным взором предстало прекрасное лицо принцессы. Третья принцесса, любимая дочь его величества, окруженная множеством придворных дам и сонмом горничных, оберегаемая главным евнухом и его великанами-часовыми... и при этом совсем без друзей, с одной-единственной фрейлиной, которой действительно можно доверять. Император потакает любой ее прихоти, он даже сделал шаг, не имеющий примера в истории, доверив ей незаполненный указ о назначении императорским дознавателем. Сколь могущественная девушка, столь одинокая и несчастная! Он вспомнил ее большие глаза, преисполненные тревоги.

Если он правильно ее понял, ожерелье было украдено для того, чтобы охладить к ней чувства императора. Но истинной причиной это быть не могло. Император известен как мудрый, добрый человек, отличающийся взвешенностью суждений, и утрата ожерелья вряд ли может привести к чему-то большему, нежели суровое порицание. И все же напоследок она сказала, что вручает ему свое счастье!

Судья с горечью подумал, что из-за своей самоуверенности сделал несколько непростительных ошибок. Его версия, согласно которой убитый кассир собирался встретиться с женой содержателя постоялого двора, оказалась совершенно неверной. Чем же занимался юноша в ту ночь, когда отправился в Водный дворец, чтобы украсть ожерелье?